"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Львы и солнце (Эпопея "Преображение России" - 14)" - читать интересную книгу автора

Иван Ионыч цепко присасывался глазами ко всем лицам, но приезжие казались
менее встревоженными, чем он, они только наперебой расхватывали в буфете
бутерброды.
За столом же, где сидело несколько человек, поспешно работая ложками в
дымящемся супе или солянке, какой-то молодой, большеголовый, в инженерской
фуражке, по виду кавказец, не совсем чистым русским языком говорил громко,
как будто никому и всем сразу:
- Да ведь нас, инженеров-путейцев, вешать надо! Мы кто?.. Мы -
взяточники, это раз!.. Мы - каз-но-крады, это два!.. Мы хапаем де-сят-ки
тысяч!.. А если путевой сторож гнилую шпалу у себя в печке спалит, мы его
под су-уд, негодяя!.. Мы ему двадцать четыре света покажем!.. Ка-ак смеешь
гнилую шпалу в своей печке палить, когда это казенное имущество, па-адлец!..
Ххолодно тибе, а-а?.. Тибе ххолодно?.. Ка-ак это тибе может быть ххолодно,
когда ты и всего только сторож?.. Это инженеру может быть холодно, а не
тибе, ххам!..
Он широко размахивал тощими руками, одетый в очень легкое, почему-то
осеннее пальто с несколько бахромчатыми рукавами. Лицо у него было
обветренное, щетинистое; тонкий нос с горбом краснел, как обмороженный;
волосы у широких висков мелко курчавились.
Наискось от него, на другой стороне стола сидел невзрачный,
морщинистый, хоть и нестарый, подполковник с нефронтовыми белыми погонами.
Полезнов с первого взгляда принял было его за военного врача, но вот он
откинул голову и сказал инженеру очень твердо и внятно, как не говорят
врачи:
- Прошу прекратить агитацию!
- Каку-ю агитацию! - задорно крикнул инженер.
- Тут зал первого класса, а не третьего, и старания ваши излишни...
Поберегите энергию!..
- Я... Я... Вы знаете, кто я? - гордо откачнулся инженер. - Я - князь
Нижерадзе.
- А я - князь Выше-радзе! Поняли?.. И при малейшей попытке вашей
продолжать агитацию я вас арестую!
Только тут понял Полезнов, что подполковник этот - жандармский, и очень
удивился, когда инженер деланно коротко хохотнул и на весь зал крикнул:
- Коротки руки!.. Вы?.. Меня?.. Арестуете?.. Ха-ха!.. Коротки руки!
Однако он отошел от стола, а к подполковнику наклонился сзади какой-то
длинный, светлоусый, торгового вида и сказал как-то пьяно-странно, указывая
пальцем на инженера:
- Он у самого генерала-губернатора чай пил!.. Хи-хи-хи... И кофей пил!
Между тем широкоплечий сановитый старик, хорошо и добротно одетый, с
раздвоенной, видно, что холеной, бородою, сказал важно, в упор глядя на
подполковника, не сводившего глаз с инженера:
- Аресто-вы-вать, господин полковник, тех, кто по-ря-до-чен, и
оставлять на свободе явных не-го-дя-ев - эта ваша система уже довела нас до
ги-бе-ли! Да! Благодаря этой сис-те-ме Россия на краю про-па-сти!
И вдруг хлынуло с разных сторон:
- Верно!.. Правильно сказано!..
И около буфета кто-то с бутербродом во рту захлопал, как в театре;
когда присмотрелся Полезнов, оказалось, что это был молодой офицер.
Подполковник резко отодвинул от себя тарелку, зло поглядел на