"Ольга Сергеева. Дочь кузнеца ("Дочь кузнеца" #1) " - читать интересную книгу автора

заискрились в первых лучах солнца, прорвавшегося между чередой холмов на
горизонте и низкими снеговыми тучами. Мужчина хотел спуститься к речке, но
замер на пороге, заметив крошечную фигурку в развивающемся коричневом плаще,
катившуюся к нему по склону холма. Девочка взлетела на крыльцо, и отец
подхватил ее на руки, закружил, прижимая светло-серебристую головку к своей
груди.

А потом они сидели на крыльце, на широком гладко обструганном бревне,
специально прикаченном сюда: отец и его самая младшая и от этого, наверное,
самая любимая дочь. Она прятала пальцы в мехе его безрукавки, а он обнимал
ее, не давая замерзнуть, но даже и не думал ругать:

- Ты, хоть, матери сказала, куда тебя ноги понесли ни свет ни заря?
Она, небось, уже проснулась и места себе не находит: куда подевалась эта
егоза! - Мужчина старался говорить сурово, но в его бороде пряталась улыбка,
гораздо теплее, чем скупое зимнее солнце. Девочка чувствовала это и даже и
не думала бояться. Да и не мог быть суровым с ней этот большой сильный и
самый главный человек. Для нее он есть и навсегда останется самым главным,
самым умным и самым справедливым человеком на свете! Она только крепче
прижимается к нему, а он кладет свою большую сильную всю в мозолях руку ей
на голову. Его дочь - самое важное в этом мире, то, ради чего стоит жить,
что стоит защищать, самое лучшее, что он создал!

Девочка поднимает на него глаза - серые, словно гладь незамерзшей реки
зимой, в обрамлении длинных густых ресниц:

- А Мирима такая счастливая! - произносит она задумчиво и мечтательно и
бесконечно радостно. Кузнец усмехается в бороду: так вот зачем она
прибежала. Рассказать о счастье старшей сестренки! Давно ли такой же
беззащитной птахой прижималась к его груди его первая дочка? А вот уже и
крылья окрепли и пора лететь из родительского дома - из родного гнезда.
Добро: к хорошему человеку! Лорко - сын соседский, на глазах росший,
смышленый паренек, не злой, не ленивый. С таким мужем дом будет богатым, а
семья крепкой! Должна быть! А как иначе? Чего другого пожелать родной
дочери - родной кровинушке, больше самого себя любимой? Но уж больно
быстро... Казалось, только вчера сговорились, а уже сегодня из дому
отпускать. Как тут не задуматься лишний раз, не испугаться, даже если и
любишь? Именно потому, что любишь!

А чертовка маленькая, словно подслушала отцовские мысли, крепче
прижалась к нему, заглядывая в глаза:

- Тебе ведь тоже радостно, правда?

- Правда, правда...

Кузнец смотрел на дочь и гладил ее рукой по серебристому шелку волос.
Дай Боги тебе счастья! И тебе, и Мириме, и Ларе, и Катрин... "Четыре мои
дочери" - подумал кузнец. Светленькая головка под его рукой встрепенулась: