"Род Серлинг. Куда это все подевались" - читать интересную книгу автора

ее. Он уже сделал шаг на улицу, как вдруг неожиданная мысль ошеломила его.
Он понял, что было не так у мусорных баков. Он вышел под жаркое солнце,
неся с собой свою тревогу.
Он знал, что за мелочи не хватало, и это знание наполнило его холодом
и страхом, каких он не испытывал раньше. От пришедшей мысли по коже
побежали мурашки. Это было непонятно.
Это было ненормально. Это было за пределами логики, которая
поддерживала его, давала ответы на вопросы, связывала с реальностью.
Там не было мух.
Он завернул за угол кафе и попал на задний двор. Вот мусорные баки.
Тишина, никакого движения и никаких мух.
Он медленно вышел на шоссе. Теперь он знал, что кругом было не так.
Деревья были реальны, и шоссе, и кафе, и все, что в нем.
Запах кофе был реален, и вкус пончика, и концентраты назывались
правильно, и кока-кола поставлялась в бутылках и стоила никель. Все было
верно и правильно, и всякая вещь стояла на своем месте. Но все вокруг было
безжизненно! Вот что за мелочи не хватало: жизни! С этой мыслью он и прошел
мимо надписи, гласившей: "Карлсвиль, 1 миля".
Он вошел в городок, раскинувшийся перед ним, чистый и привлекательный.
Небольшая центральная улица кольцом огибала парк. В центре парковой зоны
стояла большая школа. На центральной улице располагались магазины,
кинотеатр, опять магазины и полицейское отделение. Дальше виднелась
церковь, жилые кварталы, а на углу - аптека. Вон книжный магазин, вон
кондитерский, бакалейный, перед которым на столбе висела табличка
"Остановка автобуса". Городок был спокоен и красив под лучами утреннего
солнца. И тих. Не было слышно ни звука.
Он пошел по тротуару, заглядывая в окна. Все магазины были открыты. В
булочной были выставлены свежий хлеб и выпечка. В книжном была распродажа
по сниженным-ценам. На кинотеатре висела большая афиша, изображающая
какую-то воздушную баталию. Рядом стояла трехэтажная нотариальная контора,
под крышей которой, должно быть, размещалась целая куча адвокатов,
нотариусов и торговцев недвижимостью. Чуть дальше - застекленная будка
телефона-автомата, а еще дальше - универмаг, служебный вход котброго
отделяла от улицы загородка из проволочной сетки.
И вновь он задумался над непонятным феноменом. Он видел магазины,
парк, автобусную остановку, но нигде не было ни единого человека. Ни души.
Он прислонился к стене банка и медленно повел взглядом по улице, словно
надеясь, что сможет увидеть какое-нибудь дижение, если будет достаточно
внимателен.
Его взгляд следовал по проволочной загородке у служебного входа
универмага, когда он увидел девушку. Она сидела в кабине фургона,
припаркованного за загородкой, спокойная и безмятежная: первый встреченный
им человек. Он торопливо двинулся к ней, чувствуя, как гулко колотится
сердце. На полпути остановился. Ладони покрывал липкий пот. Он не знал, то
ли ему бежать к ней со всех ног, то ли крикнуть прямо отсюда. Он заставил
себя успокоиться и улыбнуться.
- Эй, мисс! Мисс! - Он почувствовал, как голос пошел вверх, и заставил
его звучать спокойнее и ровнее. - Мисс, не могли бы вы мне помочь? Вы не
знаете, куда все подевались? Такое впечатление, что вокруг никого.
Буквально... ни души.