"Мигель де Сервантес Сааведра. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский (Часть 2)" - читать интересную книгу автора

касательно жалованья, то только в угоду жене, потому когда ей что
втемяшится, то уж она гвоздит, как все равно молоток по обручам бочки, чтоб
было по ее. Однако ж мужчине полагается быть мужчиной, а женщине - женщиной,
и коли по таким признакам, которых я не могу отрицать, я мужчина, то я желаю
быть мужчиной и у себя дома, как она там себе хочет, а потому вашей милости
требуется только составить завещание с опиской, так чтобы его нельзя было
оспорить, - и скорее в путь, чтобы отпустить душу сеньора Самсона на
покаяние: ведь он говорит, что совесть его загрызет, если он не двинет вашу
милость, - или как это говорится: подвигнет, что ли? - в третий раз
постранствовать по белу свету. Я же снова даю вашей милости обещание служить
вам верой и правдой ничуть не хуже, а пожалуй, даже и лучше всех оруженосцев
странствующих рыцарей, сколько их ни было прежде и сколько их ни есть
теперь.
Подивился бакалавр выражениям и оборотам речи Санчо Пансы, ибо хотя он
и прочел первую историю его господина, однако ж никак не мог предполагать,
что Санчо подлинно такой забавный, каким его там изображают; когда же Санчо
вместо: завещание с припиской сказал: завещание с опиской, то бакалавр
поверил всему, что о нем читал, и, укрепившись во мнении, что перед ним один
из самых круглых дураков нашего столетия, подумал, что таких двух
сумасшедших, каковы эти господин и слуга, еще не видывал свет. В конце
концов Дон Кихот и Санчо обнялись и снова стали друзьями, и по совету и с
благословения высокоумного Карраско, на которого они смотрели теперь, как на
оракула, было решено, что отъезд состоится через три дня, в течение каковых
можно успеть запастись всем необходимым в дорогу и подыскать шлем с
забралом, без коего Дон Кихот, по его словам, никак не мог обойтись. Самсон
взялся раздобыть его - он знал, что таковой имеется у его приятеля и что тот
ему не откажет в просьбе, потому что сталь этого шлема не только не сверкала
и не была начищена до блеска, но, напротив, потемнела от ржавчины и плесени.
Проклятиям, коими ключница и племянница осыпали бакалавра, не было конца;
обе женщины рвали на себе волосы, царапали лица и, как заправские
плакальщицы, оплакивали отъезд Дон Кихота, словно то был не отъезд, но
кончина. О цели же, которую преследовал Самсон, уговаривая Дон Кихота еще
раз выступить в поход, будет сказано дальше, - так его подучили священник и
цирюльник, с коими он держал совет до этого.
Коротко говоря, в течение трех дней Дон Кихот и Санчо запаслись всем,
что почитали для себя необходимым; и после того как Санчо успокоил свою
супругу, а Дон Кихот - племянницу и ключницу, однажды под вечер, тайком от
всех, за исключением бакалавра, который вызвался проводить их с полмили,
двинулись они по дороге к Тобосо: Дон Кихот - на добром своем Росинанте, а
Санчо - все на том же осле, причем дорожная сума у Санчо была набита снедью,
а кошелек деньгами, которые Дон Кихот вручил ему на всякий случай. Самсон
обнял Дон Кихота и попросил уведомлять о всех его удачах и неудачах, дабы
он, Самсон, возрадовался неудачам, удачам же, как того, мол, требуют законы
истинной дружбы, опечалился. Дон Кихот обещал; Самсон направил стопы свои в
село, а двое всадников продолжали свой путь по направлению к великому городу
Тобосо.


1 Превосходно (лат.).