"Мигель де Сервантес Сааведра. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский (Часть 2)" - читать интересную книгу автора

вижу, или же вон та темная громада и есть дворец Дульсинеи.
- Ну так вы и поезжайте вперед, ваша милость, - подхватил Санчо, -
может, это и так, но если даже я увижу этот дворец своими глазами и ощупаю
собственными руками, все-таки я поверю в него не больше, чем тому, что
сейчас белый день.
Дон Кихот двинулся первый и, проехав шагов двести, приблизился вплотную
к темневшей громаде и увидел высокую башню, и тут только уразумел он, что
это не замок, а собор. И тогда он сказал:
- Мы наткнулись на церковь, Санчо.
- Уж я вижу, - отозвался Санчо. - И дай-то бог, чтобы мы не наткнулись
на нашу могилу, а то ведь это примета неважная - в такое время скитаться по
кладбищам, да и потом, если память мне не изменяет, я вашей милости
сказывал, что дом этой сеньоры находится в тупике.
- Побойся ты бога, глупец! - воскликнул Дон Кихот. - Где ты видел,
чтобы замки и королевские дворцы строились в тупиках?
- Сеньор! - возразил Санчо. - В каждой стране свой обычай: видно,
здесь, в Тобосо, принято строить дворцы и громадные здания в переулках, а
потому будьте добры, ваша милость, пустите меня поездить по ближайшим улицам
и переулкам, - может случиться, что в каком-нибудь закоулке я и наткнусь на
этот дворец, чтоб его собаки съели, до того он нас закружил и загонял.
- Выражайся почтительнее, Санчо, обо всем, что касается моей госпожи, -
сказал Дон Кихот, - не будем кипятиться и не будем терять последний разум.
- Постараюсь держать себя в руках, - объявил Санчо, - но только какое
же надобно иметь терпение, коли ваша милость требует, чтобы я с одного раза
на всю жизнь запомнил дом нашей хозяйки и отыскал его в полночь, когда вы
сами, ваша милость, не можете его отыскать, а уж вы-то его, наверно, тысячу
раз видели?
- Ты приводишь меня в отчаяние, Санчо, - сказал Дон Кихот. - Послушай,
еретик: не говорил ли я тебе много раз, что я никогда не видел несравненную
Дульсинею и не переступал порога ее дворца и что я влюбился в нее только по
слухам, ибо до меня дошла громкая слава о красоте ее и уме?
- Теперь я все понял, - молвил Санчо, - и должен признаться: коли ваша
милость никогда ее не видала, то я и подавно.
- Не может этого быть, - возразил Дон Кихот, - по крайней мере, ты сам
мне говорил, что видел, как она просеивала зерно, и привез мне ответ на
письмо, которое я посылал ей с тобой.
- На это вы особенно не напирайте, сеньор, - объявил Санчо, - потому
надобно вам знать, что я видел ее и ответ привез тоже по слухам, и какая она
из себя, сеньора Дульсинея, это мне так же легко сказать, как попасть
пальцем в небо.
- Санчо, Санчо! - молвил Дон Кихот. - Иногда и пошутить можно, а иногда
всякая шутка становится нехорошей и неуместной. И если я сказал, что никогда
не виделся и не беседовал с владычицей моей души, то это не значит, что и ты
должен говорить, будто никогда не беседовал с ней и не виделся, - ты же сам
знаешь, что это не так.
В то время как они вели этот разговор, навстречу им, ведя двух мулов,
шел какой-то человек, и по скрежету плуга, тащившегося по земле, Дон Кихот и
Санчо заключили, что это хлебопашец, который встал до свету и теперь
отправляется на свое поле, и так оно и было на самом деле. Хлебопашец шел и
пел песню: