"Эфраим Севела. Продай твою мать" - читать интересную книгу автора

сколько положено. Я лечу в болгарском самолете советской
конструкции - Туполев. Сколько я летал на таких самолетах в
прежней жизни! И снова вижу надписи по-русски: "Не курить!",
"Застегнуть ремни!". Сажусь в знакомое кресло. "Откидываю со
спинки переднего кресла столик и обнаруживаю, что не могу его
опустить. Мешает живот. И сразу понимаю, что прошли годы, и я
постарел и обрюзг.
Золотые Пески - это бесконечный пляж, покрытый воистину
золотым песком. Мягким и сыпучим. Теплое и чистое море лениво
лижет пляж. А за пляжем поднимаются зеленые лесистые холмы, и
из них, как сахарные кристаллы, устремились в голубое, без
единого облачка, небо многоэтажные отели.
Здесь действительно хорошо отдыхать. Красиво и дешево. И
поэтому к Золотым Пескам Болгарии летят за тридевять земель
туристы из Западной Германии, Англии, Скандинавии и даже
Франции, у которой пляжей своих - хоть отбавляй.
Но главный контингент на Золотых Песках - советские
туристы. Они преобладают на пляже, выделяясь безвкусными
купальниками и мясистыми бесформенными фигурами.
Советские туристы приезжают группами по 30-40 человек, и
в каждой группе почему-то почти одни женщины. Из-за них пляж
стал в самом деле похож на тюленье лежбище. Однотонным тусклым
цветом купальников и массивными неуклюжими телами их обладате-
льниц. А если эти женщины не лежат, а стоят, глядя на море,
они напоминают пингвинов. Женщины с Запада, даже некрасивые,
выглядят на их фоне изящными существами с совершенно другой
планеты.
Мое чувство ностальгии дало трещину. Обычно при виде
того, как они, мои бывшие соотечественники, ходят чуть ли не
по-солдатски, кучей, избегая соприкасаться с остальными,
словно то ли они, то ли остальные больны заразной болезнью.
Я жил в отеле, один в номере, хотя там были две кровати,
но вторая пустовала. На пляже я тоже лежал один.
И именно тут, на золотом песке болгарского пляжа, среди
разноязычного говора и тысяч человеческих тел, я почувствовал
звериное, волчье одиночество. Я был один во всем мире. Не было
ни одной группы, ни одной общности людей, к которой я
принадлежал бы по праву и которая проявила бы ко мне хоть
какой-то интерес. Туристы играли на песке в карты, просто
трепались, сбившись в тесные группки, в море уплывали по двое,
по трое, перекрикиваясь и улюлюкая друг другу от восторга и
блаженства. Я и плавал один, и загорал в одиночестве, и даже
когда обедал в ресторане. контакт с моими соседями за столом
ограничивался лишь двумя-тремя ни к чему не обязывающими
фразами.
Еще в самолете, по пути в Болгарию, когда высоко над
облаками мы пересекали невидимую Восточную Европу, у меня была
надежда, что я буду не один. Волею билетного жребия со мной
рядом села вполне привлекательная немка. Средних лет. Со
светлыми, почти серебряными волосами, которые маскировали