"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора - Нет, нет, - замахал руками Лунин, - оставь себе... А вот хочешь
доставить мне приятное, пойдем в парную, и ты меня похлещешь веничком. По-бабьи, ласково. А то эти мужланы, дай им дорваться, семь шкур спустят. - Это мы с удовольствием, - согласилась Дуня. - Вот только валенки сниму. Я и сама люблю париться. Лунин прихватил две бутылки пива и пошел вслед за Дуней в парную. Через полчаса, одевшись в прихожей, Дуня верну-лась в гостиную за посудой, мягко переваливаясь в своих черных валенках. - Заболталась я с вами... а дел у меня невпроворот... В пятом тереме надо покормить товарища из Грузии. Занемог, заказал обед домой... - А юбилейный рубль с Лениным заготовил? - съязвил Зуев. Ну, за грузином не пропадет, - убежденно сказала Дуня.- Ему и в долг поверить можно. Очень пунктуальный народ. - Еще бы, - не унимался Зуев. - Вот запузырит он тебе под самую селезенку, гляди не захлебнись. - Как-нибудь перебьемся...-рассмеялась Дуня.- От этого еще никто не помер. Занятный они народ - грузины... Тут их однажды четверо было... Я им обеды сюда принесла... Так такое учудили... Карусель называется... - Как? Как? - заинтересовался Астахов. - Что-то новенькое... Ты нам, Дуня, поподробней освети,- попросил Зуев.- А то грузины, вишь, до чего дошли, а мы, русские, отстаем. Передовой опыт надо двигать в массы. - Уж и не знаю, как вам растолковать, - Дуня задумалась и ладонью подперла подбородок. - Ну, были мы все пятеро, конечно, нагишом. Тут никакой одежды не полагается. Наоборот, мешать будет... Я, значит, вот тут посредине сзади и задвинул оттуда. Значит, двое уже пристроены и им -хорошо. Остаются еще два. У меня больше дырок нет, не засунешь. Значит, что они окаянные придумали, чтоб никому обидно не было? Другие два стали у меня по бокам, я вытянула руки, взяла в ладоши у каждого его яйца и давай мять. Вот так и получилась карусель. Народ они, грузины, горячий, не могут тихо, а все больше криком исходят от удовольствия. Так и галдят вчетвером. Одна я - немая, рот занят. Да и следить надо, чтоб никого не обидеть, все хорошо сделать. А потом, значит, те двое, что спереди и сзади, кончили благополучно и освободили место для своих товарищей, которым я яйца мяла и очень даже разогрела. Вот те свои разогретые мне воткнули спереди и сзади, а те, что уже удовлетворенные, стали по бокам, и я им стала яйца мять. Карусель называется. Ох, и горячий народ. Каждый по три раза меня поимел, вот так вот меняясь местами. Уж до чего я не хлипкая, а прямо в пот вогнали. Зуев, Астахов и Лунин слушали Дуню, не перебивая, а когда она ушла, унеся пустые судки, долго сидели молча. - Надо полагать, грузины были помоложе нас,- вздохнул Лунин. - Это несомненно, - угрюмо произнес Астахов, - нам с ними не тягаться. - Что вы приуныли? - вскочил Зуев.- Мужички! Каждый возраст имеет свою прелесть. И потом не зря в народе говорят: старый конь борозды не портит. Были когда-то и мы рысаками. А ну, выше нос! И хвост - пистолетом. Есть еще порох в пороховницах. Старая гвардия умирает, но не сдается. Хотите послушать анекдот, как один малый телевизор чинил? Приходит Иван с работы, жена кинулась к плите котлеты жарить. А он, |
|
|