"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

пока ужин готов будет, включил телевизор. Там - помехи, плохо видно.
- Схожу,-говорит жене,- на крышу, посмотрю, что с антенной.
Живут же они на седьмом этаже, а дом, скажем, в двенадцать этажей. И
вот, пролетая мимо своего седьмого этажа, , кричит он в окно жене, занятой у
плиты:
- На меня не жарь!

РАССКАЗ ЗУЕВА
Нет, друзья, что ни говорите, а как неисповедимы пути господни, так и
непостижима логика поведения женщины. Я имею в виду нормальную женщину, без
всяческих вывихов и патологий. Так сказать, среднестатистический экземпляр.
Из тех, что мы видим в метро и автобусе, спим с ними как с женами или как с
любовницами. Одним словом, встречаем на каждом шагу, толкаемся каждый день
локтями, а постичь их логику нам не дано, и никакого просветления в будущем
не намечается. Как любил выражаться один лектор из нашего отдела пропаганды
и агитации -за примером далеко ходить не надо.
Мы уже условились, что как бы фантастична и невероятна история ни была,
клясться и божиться в ее правдивости в нашем кругу не приходится. Каждое
слово принимается на веру, потому что все мы тертые калачи и нас уже ничем
не удивишь.
Ехал я в поезде с женой и сынишкой из Сочи в Москву. После отдыха,
скучного, как зубная боль. В профсоюзном санатории для семейных. Бабы -
выдры. Ханжи, каких свет не видал. Жопы ниже колен, в поросячьих глазках -
дубовая непорочность. Не вам мне рассказывать - сами знаете, какой
контингент подг бирается на подобных тюленьих лежбищах для семей
партийно-профсоюзного актива. Мужья - не намного лучше. Жрут водку украдкой
и под жарким солнцем с восхода до заката стучат в домино.
В нашем купе ехала еще одна семья, такого же со-
става, как наша: муж, жена и малолетний отпрыск. Поделили мы купе
согласно купленным билетам: нам левые полки - верхняя и нижняя, им - правые.
И на ночь разместились таким образом. Женщины, естественно, легли на нижних
полках, пристроив себе в ногах валетом ребятишек, а мы, мужчины, забрались
на верхотуру и при синем свете ночника пускали в приоткрытую фрамугу окна
дым последних, выкуренных на ночь, сигарет. А потом уснули под стук колес,
почесывая под казенными простынями обожженную на южном солнце шелушащуюся
кожу на плечах.
Когда едешь вместе двое суток, зажатый в тесном и душном купе, невольно
вступаешь в контакт, даже если судьба свела тебя не с одушевленным
существом, а с несгораемым шкафом. Еще днем, едва мы расположились в купе
после толкотни на Сочинском вокзале, и поезд благополучно отбыл подальше от
пальм и моря в сухую кубанскую степь, я завел разведывательные,
прощупывающие разговоры с нашими соседями и с тоской убедился, что он -
'типичный партийный дуб, из только начинающих карьеру и потому
малоразговорчив, осторожен, на все имеет правильные, проверенные ответы и
общаться с ним, что биться головой об стенку - эффект одинаков. Она же
представляла несомненный интерес. Внешний. Под халатиком, который она
накинула на себя, переодевшись в вагонном туалете, угадывалась крепкая и
женственная фигура, с довольно крупной и стоячей грудью и с заманчивым
изгибом поясницы, переходящей в чуть отставленный и упругий зад. Из-под
халата выглядывали сильные икры золотисто-загорелых ног. И в физиономии