"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

ничего отталкивающего. Одним словом, вполне употребимый бабец. От такой ни
один мужчина не откажется.
Но зато выражение лица... Батюшки-светы... Сама непорочность. Губы
строго поджаты, ресницы приспущены, в глаза не глядит. Будто тильки-тильки
из гимназии и секретов зачатия не ведает, хоть и ребенка на свет произвела.
Монашка, да и только. Такая строгая классная дама, что даже боязно при ней
рот раскрыть, как бы скабрезным словом не осквернить ее невинные ушки.
Я, каюсь, не удержался и запустил в воздух для зондажа легонький
анекдотец. В нем и соли-то не бы-
ло, еле-еле прощупывался намек на сексуальность. Вы бы поглядели, как
она вспыхнула до кончиков ушей, каким испепеляющим, негодующим взглядом
пронзила меня, что я умолк на полуслове, прикусив язык.
Даже мою жену пронял этот взгляд оскорбленной невинности. Как
нашалившего мальчишку, взяла она меня за руку и вывела из купе в коридор и
там прочла нотацию о том, какой я вульгарный тип и почему такие гадости я
смею произносить при женщине. Хотя до этого моя жена с удовольствием слушала
и в моем и в чужом исполнении самые препохабные анекдоты и смеялась до слез,
как и любой нормальный человек с в меру развитым чувством юмора. Но
пуританизм и строгость нашей соседки по купе и ее сделали старой девой.
Я умолк и онемел. За весь день обменялся с женой и сынишкой только
самыми необходимыми фразами, а с наступлением темноты залез наверх, разделся
под простыней и затих как кролик. Даже мой сын присмирел и не шалил в
присутствии нашей соседки. А жена моя, уж на что востра на язык и озорная,
недорого возьмет матом припустить, прикусила язычок, и каждое слово,
сказанное в присутствии той, как сквозь марлечку процеживает, чтоб, упаси
Бог, ненароком не покоробить благовоспитанного слуха нашей соседки.
Супруг ее, видать, вымуштрованный за годы совместной жизни, слова
лишнего не скажет, по-собачьи ей в глаза глядит, а все остальное время
газету "Правда" читает, как школьник-малолетка шевеля при этом губами.
Уснуло купе. Стучат колеса под полом. Похрапывает рядом со мной муж
нашей строгой соседки. Детишки внизу посапывают во сне. Женщин не слышно. И
моя и она, видать, тоже уснули. Вагон к ночи остыл, и прохладный ветерок
шевелит занавеской на окне. Уснул и я. Голый, как мать родила, под казенной
льняной простыней с черными мастичными штампами министерства путей
сообщения.
Просыпаюсь от того, что чья-то рука шарит под простыней по моему телу.
Не просыпаясь окончательно, а все еще пребывая во сне, чувствую эту руку,
горячую женскую ладонь ласково и возбуждающе пробегающую, чуть касаясь, по
моему животу, потом по
бедру. Тонкие пальчики коснулись сонного члена, приподняли его,
отклеили от бедер и нежно сдавили в ладошке. Он, естественно, набух,
возбудился и заполнил ладонь так, что пальцы вокруг него еле сомкнулись.
- Кто это? - подумал я в сладкой истоме, стараясь не просыпаться, чтоб
не вспугнуть, не отогнать обладательницу этой ласковой нежной ручки.-
Неужели моя жена? К чему бы это ей таким делом в купе заниматься при чужих
людях? Да еще при такой строгой даме, как наша соседка? Она и наедине-то не
очень склонна к рукоблудию. Застенчива и примитивна в постели. А тут каждое
касание ладошки и пальчиков -верх сексуального мастерства.
Я легонько приоткрыл один глаз и при нереальном синем свете ночника
увидел рядом с моим распростертым под простыней телом совершенно реальные