"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

фотографиям, и, сговорившись о цене, они отходят вместе и направляются к
ожидающему у тротуара автомобилю, если у клиента таковой имеется, или же под
руку шествуют к стоянке такси. Шоферы этих девиц знают и работают с ними в
доле. Парочка уютно устраивается на заднем сиденье, а такси совершает так
называемый круг почета, не спеша катит по Садовому кольцу, и на это уходит
ровно столько времени, сколько нужно опустившейся на колени за шоферским
сиденьем девице, чтобы отстрочить элементарный минет. За червонец. Половина
девице, половина шоферу. Клиента высаживают, где он пожелает, а машина
возвращается к своей стоянке возле Красной площади, и девица снова замирает
у стенда "Фотохроника ТАСС", в который раз любуясь все теми же мозолистыми
руками колхозной доярки и неровными зубами первой в мире женщины-космонавта.
- Все это верно,- неохотно сдавался Локтев, который на моей памяти сам
пользовался, бывая в Москве, услугами девиц у стендов "Фотохроника ТАСС".- В
Москве - особое дело. Там полно иностранцев. Они привыкли к проституткам, и
наше правительство соз-нательно пошло на такую уступку из гуманных
соображений, чтобы капиталисты чувствовали себя у нас как дома. А кроме
того, проститутки могут сослужить
хорошую службу нашим органам государственной безопасности, выведав в
постели кое-какие секреты.
- Но здесь, в этом захолустье, - возмущался Локтев, - где до сих пор
предпочитают портянки носкам и вместо туалетной бумаги пользуются смятой в
кулаке газетой, откуда тут берутся проститутки? Такие, как Тамара и Лена?
- Тамара и Лена,- возразил я,- хоть и родом отсюда, но свое сексуальное
образование получили в Германии, в советских оккупационных войсках. Как ты
понимаешь, я - не Игорь, морячок, зазноба Тамары, но и я служил в Германии и
знаю эти гостиницы, куда приехали работать горничными Лена и Тамара.
Возможно, по комсомольскому призыву. Как истинные патриотки, желая принести
только пользу своей социалистической родине. Они, несомненно, прошли перед
отъездом за границу спецпроверку, и их "личные дела" в полном порядке.
А стали они там формально горничными, по сути же - проститутками. С
благословения начальства и Политического управления, предпочитающих, чтобы
холостые офицеры справляли сексуальную нужду не с немками, которые могут
оказаться и агентами иностранных разведок, а со своими, русскими девицами. И
если при этом приходится платить за любовь подарками или наличными, что по
советской этике считается позором и злом, то в данном конкретном случае
делается исключение, которое даже можно оправдать житейски: у офицеров
высокое жалованье, а у девиц - низкое, не беда, если и поделятся. В любом
случае, нет утечки валюты, деньги переходят из одного советского кармана в
другой.
Вадим еще пытался возражать, говорил о революции, о социалистической
нравственности, новом человеке, о всем том, что мы уже полвека бормочем
миру, сами в то давно не веруя, и тогда я выбил у него последние козыри,
напомнив ему нашу совместную командировку в один прелестный приморский
город, к причалам которого швартуются торговые корабли со всего мира.
Одна деталь в этой истории весьма примечательна. Накануне поездки в
нашем городе, где мы с Вадимом усердно трудились на ниве коммунистического
воспитания масс, появились заграничные мужские пальто.
Отличные пальто, доселе невиданные в нашем городе. Из толстого ратина,
в рубчик. Сшиты по последней моде. С погонами и шалевым воротником. Наденешь
пальто - и все русское испаряется из твоего облика. Выглядишь иностранцем,