"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

обнаруживал на небритой щетине отпечаток губной помады в форме сердечка.
В тот раз, как вы догадываетесь, мы с Колей Филипповым направились
прямо с вокзала в гостиницу "Рига", где нас ожидал заказанный из Москвы
номер - полулюкс из двух комнат: спальни на две кровати и гостиной, с
ванной, соединяющейся с обеими комнатами.
Мы бросили вещи в номере и затопали к лифту - скорее вниз, в холл, к
киоску "Сангигиена", чтобы напомнить мордастому малому, что мы здесь и он
вполне может направлять к нам девиц для "парного этюда", то есть для
одновременного употребления их на двух рядом расположенных кроватях с
последующим обменом - кавалеры меняют дам.
В холле под пудовыми бронзовыми люстрами гудит толпа, как обычно в
больших гостиницах. Мы протолкались к киоску "Сангигиена", и я оторопел.
Мордастый парень стоял за стойкой и игриво болтал с неземным созданием.
Юное, лет семнадцати, существо с классической головкой, в серой кроличьей
шубке, какие носят школьницы-подростки, и в берете из такого же меха.
Божество! Хрупкая тростиночка! Неземное создание с огромными глазами газели
и удивительно стройной фигуркой, угадывавшейся по ножкам, затянутым в серые,
домашней вязки чулки.
Мы с Колей Филипповым стояли, разинув рты, и Коля прошептал огорченно,
что это, мол, существо не из категории поставляемого товара. Конечно,
подтвердил я, таких он никому не поставляет. Сам пользует. Видишь,
облизывается, как кот. Коля возразил, что никто ее не пользует. Еще дитя.
Школьница. В гостиницу зашла случайно. Может, мама с папой послали с
каким-нибудь поручением? А что болтает с мордастым малым из киоска
"Сангигиена", так это случайное совпадение и к ее нравственности никакого
отношения не имеет.
Я с Колей не согласился. Я был полон сомнений. Да, конечно, она
совершенно не похожа на тех девиц, какие стучали ко мне в номер. Она
божественно хо-
роша невинной прелестью входящей в пору цветения красавицы. Ее огромные
глаза так непорочно и удивленно распахнуты на этот гудящий, как улей,
многоязычный мраморный холл, пропитанный насквозь пороками всех континентов,
что хочется подойти к ней, бережно взять за руку и вывести отсюда прочь,
подальше, на чистый воздух. К школьным подругам;
- Вот, видишь, - сказал Коля. - Уходит. Она здесь случайно. Она не из
тех. Пойдем, спросим у мордастого. Он только подтвердит.
- Обойдемся без мордастого, - сказал я, и, как потом утверждал Коля,
глаза мои загорелись хищным блеском, какой бывает у охотничьего пса. -
Сейчас ты, Коля, убедишься, какой ты наивный птенец.
И я ринулся в толпу, ей наперерез. У самой вертящейся двери настиг
серую кроличью шубку, поравнялся и интимно зашептал в ушко под меховым
беретом:
Через десять минут я вас жду у себя... Четвертый этаж... Номер 425...
Итак, через десять минут.
Прошептал все это без заигрываний в голосе, тоном приказа.
Я даже не взглянул на нее. Поэтому не знаю, как она восприняла мои
слова. Покраснела ли, побледнела?.. Я благоразумно затормозил, растворился в
толпе и стал пробиваться к Коле Филиппову.
Пошли,- заторопил я его.- Через десять минут она будет у нас в номере.
Мы должны приготовиться к встрече.