"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

Таня послала письма во все инстанции, где, по ее мнению, могли найти
Вальтера, сообщить ему о дочери и устроить их встречу. Она писала в Берлин
немецкому руководству.
Ответа не было. Письма как в воду канули. А потом ее вызвали в
соответствующую организацию, и сам начальник в чине полковника
государственной безопасности долго отчитывал ее и категорически запретил
тревожить товарища Вальтера, который, во-первых, иностранец, а во-вторых, у
него есть своя, немецкая семья, и Танины домогательства могут только
доставить ему неприятности. В заключение полковник сказал Тане, что Вальтер
сам лично звонил ему из Берлина по телефону и просил замять это дело. И чтоб
позолотить Тане пилюлю, полковник распорядился из угла, где она ютилась у
чужих людей, переселить ее в большую комнату, а также помог устроиться
секретаршей к городскому боссу, где платили побольше.
Таково было Танино прошлое. Так появилась на свет Галочка - мамина
заступница и преданнейший друг.
Когда я иногда не являлся к ним ночевать, застряв у какой-нибудь
девчонки, каких у меня в городе водилось немало, обе они встречали меня
назавтра без упрека, но смотрели на меня такими жалкими, молящими о пощаде
глазами, что мне становилось невмоготу.
Таня делала вид, что ничего не произошло, а из глаз ее текли слезы. И
такие же слезы бежали по Га-лочкиным щечкам. Она, бедненькая, металась между
мной и Таней, стараясь рассеять гнетущую атмосферу, показать, что ничего не
случилось и все по-прежнему хорошо, как было, и улыбалась мне сквозь бегущие
слезы.
От всего этого мне становилось совсем нехорошо, и я стал подумывать,
как бы это помягче, без потрясений и скандалов унести отсюда ноги.
А тут еще "хозяин" Тани как-то после одного совещания остановил меня и,
игриво грозя пальцем, назидательно сказал:
Что ж это вы, молодой человек, мою секретаршу изводите? Плохо работать
стала, плачет ни с того, ни с сего. Придется нам вмешаться. Вы - коммунист,
учите людей морали, а мораль у самого хромает. Давайте наладьте ваши
отношения законным путем.
Тут уж я взвыл. Куда податься? Чего доброго, из партии полетишь. И -
конец карьере.
Я с Таней поговорил начистоту. Когда Галочки дома не было. Она ни
словом не возразила. Только смотрела на меня в упор. Не моргая. Я забрал
свои вещи, унес в свое прежнее жилье, потребовал в редакции отпуск и укатил
в Сочи, чтобы дать всему делу отстояться.
Когда вернулся через месяц, первое, что узнал, -Таня пыталась покончить
с собой, чего-то наглоталась, но ее спасла дочь, вызвав "скорую помощь".
Сейчас она уже дома, вернулась из больницы, но на работу не ходит, слишком
слаба.
Как вы догадываетесь, хоть я и расстроился, ведь я был человеком не
совсем бесчувственным, мне мучительно захотелось снова отправиться в отпуск,
за свой счет, к черту на рога, лишь бы подальше отсюда. И я действительно
стал хлопотать об отпуске, а пока старался за версту обходить улицу, на
которой жила Таня. Но укрыться мне не удалось.
Однажды на центральной улице, у светофора я столкнулся с длинной
вереницей детей, попарно пересекавших проспект с учительницами в голове и
хвосте. Такое зрелище всегда умиляет, и, как и другие пешеходы, я