"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

государственной безопасности, составит рапорт куда следует, и потом будешь
отдуваться. Да и соседи по группе не лучше. Меня мой приятель из органов
предупредил, что в подобных туристских поездках каждый второй получает
строгий наказ - следить за определенной особой и доносить "няньке". Я не
удивился бы, узнав, что моя жена получила задание контролировать меня и
писать доносы. Меня, слава Богу, не попросили следить за ней.
Фарс. Водевиль. В нормальной голове не умещается. Но, как поется в
известной песне, мы, коммунисты, рождены, "чтоб сказку сделать былью"; а
также "и в воде мы не утонем и в огне мы не сгорим". Что уж нам - поездка за
границу!
Ездили мы в роскошных итальянских автобусах по довольно красивой, скажу
я вам, стране, и кормили нас вкусно и обильно. Останавливались в хороших
современных гостиницах: семейная пара - вдвоем в комнате, одиночки - каждый
в отдельности.
Случилось это в старинном городе, расположенном по склонам холмов, с
узкими извилистыми улицами, остроконечными черепичными крышами, фонтанами на
крошечных площадях, мощенных булыжником, по которым стучали подошвами еще
римские легионеры.
Наша гостиница на двадцать этажей высилась над морем красной черепицы
серыми бетонными боками, как чужая заморская гостья. Но жить в этой
гостинице было очень уютно - последнее слово мировой архитектуры.
Должен оговориться, что весь наш с женой капитал в местной валюте
хранился у меня - жена страдала
рассеянностью. Даже свои ручные часы она забыла дома в предотъездных
хлопотах и порядком надоела мне, осведомляясь то и дело о времени. Я даже
иногда отдавал ей носить мои часы - отечественную, не Бог весть какую штуку
марки "Мир".
Мы старались не тратить ни гроша из той жалкой суммы, которую нам
обменяли в банке перед отъездом. Восемнадцать долларов на нос на всю
поездку. Больше не позволено. Жена решила, что в последний день нашего
путешествия, когда она будет знать все пены, мы купим на эти деньги подарки
детям и бабушке. Какую-нибудь вязаную вещь, которая в нашем отечестве
блистательно отсутствует на полках магазинов.
Вот в этом-то городе, расположенном на холмах, жена учинила мне
скандал, застав на месте преступления - я на валюту выпил бутылку пива,
потратив, по ее хитрым подсчетам, сумму, достаточную для покупки кофточки
младшей дочери.
Я рассердился не на шутку. Да нельзя быть таким крохобором! Хрен с ней,
с кофточкой! Если так трястись над каждой копейкой, так лучше уж сидеть дома
и никуда не ездить.
Жена тоже не осталась в долгу, повысила голос до визга, Услышал
"нянька", велел нам немедленно перестать ссориться, ибо нас слышат
иностранцы и они могут нехорошо подумать о советских людях. На всякий случай
в гостинице он разместил нас в двух отдельных номерах и даже на разных
этажах, чтобы мы поостыли маленько.
Так создались идеальные условия, бросившие меня в объятия иностранки. В
тот вечер нас, советских туристов, местное отделение общества дружбы с СССР
угощало ужином, обильно сдобренным местным вином, которое можно пить
бесконечно, настолько кажется оно слабым и вкусным, вроде виноградного сока.
Последствия сказываются значительно позже, когда вне запно начинают