"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

шоры на глаза. Мой тебе, Клюкас, совет: не будь злодеем, не касайся
своими руками искусства, а то много наделаешь бед.
- Уговорил, - рассмеялся Зуев. - Как раз в искусство он и полез.
- Отвлекаемся, отвлекаемся, - захлопал в ладоши Лунин. - Мы о чем
условились болтать? О бабах. Так вот - ни шагу в сторону! Только об этом
самом!
Твой черед, - сказал Астахов.

РАССКАЗ ЛУНИНА
В Москве, в самой ее сердцевине, у Каменного моста через Москву-реку,
буквально в нескольких шагах от Кремлевской стены, приютилась малоприметная,
старой постройки гостиница, носящая странное татарское название - "Балчуг".
Рядом с ультрасовременными отелями из стекла и бетона - "Россия" и
"Нацио-наль" - этот приземистый, всего в несколько этажей, кирпичный, с
узкими подслеповатыми окнами "Балчуг" выглядит эдаким ветхим памятником
старорусскому купеческому вкусу.
Во времена царей здесь действительно любили останавливаться и погулять
заезжие купцы, пили чай из бездонных самоваров, глушили водку напропалую,
заедая кулебякой и солеными грибами.
В наше время старенький "Балчуг", пожалуй, единственный из всех
расположенных в центре Москвы отелей, где может остановиться советский
гражданин,- все остальное отдано иностранцам. А если там не хватает мест, то
и "Балчугом" не брезгуют, суют туда зарубежных туристов, которые поплоше, из
стран народной демократии. В такие дни нашего брата, русского постояльца, не
церемонясь, выставляют на улицу.
В тот раз я снял номер в гостинице "Балчуг", хотя имел в Москве
собственную и довольно просторную квартиру. Вернее, уже не имел. Моя
благоверная супруга отняла ее у меня. Через суд. Заодно забрав и сына, и
четверть моего жалования, пока сыну не исполнится восемнадцать лет.
Да, я приехал в Москву на бракоразводный процесс - занятие
малопривлекательное, в особенности для партийного работника в самом начале
его карьеры.
Разбитая, развалившаяся семья, безразлично по чьей вине, оставляла в
моем личном деле дурно пахнущее пятно и в любой момент могла подставить мне
подножку в беге по служебной лестнице.
Моя жена, подстрекаемая тещей, в свое время категорически отказалась
покинуть Москву, когда меня с повышением перевели в провинцию, и, оставшись
одна с сыном, наставляла мне рога в изрядном количестве, а когда я,
прослышав об этом, попросил слегка умерить пыл, подала на развод.
Нас развели без проволочек. Потому что я, как теленок, не оспаривал
ничего. Я остался с пустыми руками, как до женитьбы, и должен был все
начинать сначала. Жене присудили все, что я накопил и приобрел за все годы,
и с таким приданым, как трехкомнатная квартира в Москве, в доме первого
разряда, она становилась весьма заманчивой невестой.
Когда все, слава Богу, кончилось и моя бывшая жена отказалась от моей
фамилии и вернула себе прежнюю, девичью, я, еле живой от усталости, добрался
до гостиницы "Балчуг", в свой крохотный номер с толстыми крепостными стенами
и узким, как бойница, окном. Провалявшись в скрипучей кровати час-другой и
чувствуя, что никак не усну, я оделся и направился в буфет, благо, вспомнил,
что с утра во рту ни крошки не держал.