"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

нос шибануло несвежим дыханием, склонилась разбойничья широкоскулая маска,
застывшая, с нахмуренными щелочками глаз, плоским раздавленным носом и
оскаленным в жуткой улыбке ртом с редкими и гнилыми зубами.
Я напугался до смерти и с трудом пришел в себя, когда маска, гортанно
смеясь, представилась личным шофером министра культуры, которого товарищ
министр послал разбудить меня и доставить в его машину внизу, в которой
министр дожидается меня. Мы едем в горы на охоту. Я облегченно перевел дух.
Шершавые пальцы на моем горле показались мне бредом моего мутного от
алкоголя воображения.
Когда я брился в ванной, а шофер, скаля в улыбке редкие зубы,
почтительно дожидался меня в комнате, я увидел в зеркале под своей опухшей,
гнусной физиономией... темные следы подкожных кровоподтеков на шее,
неумолимо подтвердившие, что меня действительно душили в постели. Но я тут
же отогнал эту мысль. Мало ли где я мог удариться шеей, если был до того
пьян, что не помню, как меня доставили домой. При пудрив синяки на шее, я
спустился с шофером вниз
У подъезда гостиницы дожидалась черная "Волга с белыми занавесками на
окнах - верный знак при-надлежности машины важному руководящему лицу Мы не
любим, чтобы руководимый нами народ мог за глядывать внутрь наших
персональных автомобилей встречаться с нами глазами.
На переднем сиденье, рядом с шоферским местом, сидел министр, аккуратно
выбритый, со свежим, отдохнувшим лицом, без какого-нибудь следа вчерашней
пьянки. Его узкие глазки пытливо и цепко осмотрели меня, когда я садился на
пустое заднее сиденье:
- Ну, и здоровы вы пить, - сказал он, не оборачиваясь ко мне, а глядя
на меня в шоферское зеркальце, когда "Волга" отъехала от гостиницы. - Даже
меня перепили. А я редко пьянею. Вчера сорвался...
- Да нет, что вы...- запротестовал я.- Это я упился, свинья-свиньей, а
вы были свежи, как огурчик.
- Неужели? А вот я даже не помню, о чем мы с вами болтали, удрав от
гостей в мой кабинет. А вам память не отказала?
Из зеркальца на меня был устремлен острый, как нож, взгляд косых,
прижатых скулами глаз.
- Я абсолютно ничего не помню...- поспешил ответить я.- Последнее, что
помнится, это глупая речь Пулькина за столом... Дальше - мрак... Кстати, как
он, Пулькин? Я даже не успел заглянуть к нему в номер.
Узкие настороженные глазки в шоферском зеркальце немного оттаяли,
видать, удовлетворенные моим ответом, и даже нечто вроде улыбки мелькнуло в
них.
- Товарищ Пулькин? Да, не умеет пить товарищ Пулькин. Хоть и прекрасный
работник и заслуживает всяческого уважения, но пить - это не его сфера
деятельности. Я не стал его тревожить. Пусть поспит у меня дома, отлежится.
Подальше от любопытных' глаз. А то ведь недолго нарваться на любителя
анонимок... Этой публики у нас хватает, и - готов донос в Москву...
Я понял, что это предостережение и мне.
- А где ваша супруга? - как можно любезнее осведомился я, понимая, что
мне надлежит быть поосторожней.- Мы за ней заедем?
- Что .вы? Зейнаб умрет при виде крови. Охота -не дамское занятие.
Машина выехала из города, и по асфальтовому шоссе с необычно большим
числом регулировщиков мы нагнали длинный караван черных "Волг" с белыми