"Лоран Сексик. Дурные мысли " - читать интересную книгу автора

Время от времени ко мне наведывался г-н Ганц. Расспрашивал, пытаясь
понять причины моего безумного поступка. Что такого ужасного я мог увидеть?
Я не знал, что ему ответить. Я сам не мог поверить в то, что увидел.
Да, видел - но поверить не мог. Ведь я не святой Фома.
Кто знает, может, я ошибочно понял намерения того мерзкого типа? У
человека не может быть таких отвратительных мыслей... Несомненно, мои
способности меня подвели. Все из-за переутомления. Ведь никакой человек не
может до такой степени ненавидеть мой народ. И потом, какая нация согласится
участвовать в таких чудовищных злодеяниях? Да никакая - даже немцы или,
скажем, их друзья-гельветы из Швейцарии.
Я плакал ночи напролет. Оплакивал потерянный мною мир, детские игры,
мамины поцелуи. Чем я провинился, за что мне эта позорная метка? Все было бы
так просто, не будь у меня этого жестокого дара чтения мыслей. Я бы учился в
своей деревне. Постиг бы все тайны Талмуда. Гломик приобщил бы меня к
Каббале. Годы текли бы, счастливые и мирные. Вместо того, чтобы претендовать
на роль скелета в берлинских подземельях, я стал бы среди своих признанным
мудрецом.
Однако порой я осознавал, что по возвращении меня сразу же поженили бы
с кузиной Руфью. Это отчасти смягчало горечь моего несчастья. Как ни крути,
но я избежал самого худшего.

Дверь задрожала, как от удара тарана. У г-на Ганца был ключ, а Ирма и
Иван уже умерли, хотя и не похоронены. Может, это подручные того мерзавца
пришли завершить свое грязное дело? Дверь уже начала поддаваться.
Первый - и последний - раз в жизни при виде немецких полицейских я
испытал глубокое облегчение.
Первый из них, войдя, не смог удержаться от гримасы отвращения. Он
заткнул нос и выскочил в коридор, где его стошнило. Второй полицейский,
прикрывая лицо платком, вывел меня наружу. А мне, наоборот, странным
показался запах коридора. Как ни печально, человек ко всему способен
привыкнуть - даже к жизни среди собственных экскрементов.
Бар являл собою картину полного разгрома: столы перевернуты, бутылки
перебиты, стулья валяются как попало. В углу ворочался окровавленный
человек. У стенки стояли на коленях, упираясь головой и выставив задницы,
г-н Ганц и вся его компания трансвеститов. Руки у них были скованы за
спиной, и полицейский следил, чтобы арестованные не шевелились. Бросаться им
на помощь я не стал.

По мостовой стучал дождь. Мы перешли на другую сторону улицы, где
поджидал полицейский грузовик. Полицейский указал мне место рядом с собой,
но тут же зажал нос. Только это меня и расстроило. Другой набросил мне на
плечи макинтош, и машина тронулась, выпустив большое облако черного дыма. Со
мной говорили тихо, были вежливы и даже предупредительны. Такое внимание
удивило и несколько обеспокоило меня. У меня уже накопилось достаточно
жизненного опыта. Конечно, колесо фортуны вращается, но зачастую не в том
направлении.
Благожелательность немцев была непонятна. Может, они не поняли, что я -
еврей? Или почему-то решили плюнуть на традиции? Ну, я-то не собирался
откровенничать с ними. Я и так уже причинил им немалое беспокойство,