"Лоран Сексик. Дурные мысли " - читать интересную книгу автора

вглядывалась в горизонт. В глубине ее мыслей текли потоки крови и слез. Она
знала, что Палестина - это не ничейное Эльдорадо. Нам предстояло высадиться
на землю, не имея на право владения ею никаких документов, кроме Ветхого
Завета. Ни на земле, ни в небесах дело об этом наследстве еще вовсе не
считалось решенным.

12

Я представлял себе Тель-Авив вроде большого гетто. Правда, его окружают
не христиане, а мусульмане, но функция у них та же самая - убивать нас. Маша
корила меня за цинизм и неверие. "В Палестине, - горячилась она, - у нас
будет государство, будет армия, мы сумеем защититься!" Еврейская армия! Я
представил себе Гломика в каске, с примкнутым штыком. Да с вражескими
солдатами и сражаться не придется: они сами умрут - от смеха!

Когда мы высадились в порту Тель-Авива, славного иудейского воинства
там не обнаружилось. Не было и приветственных фанфар, почетного караула, а
также военно-литургической музыки, сочиненной к случаю. Зато было полно
англичан - с оружием и багажом.
Про англичан я знал, что они правят миром от гор Пенджаба до
африканских равнин. Газеты, которые приносил к нам дядя Зелик, рассуждали о
цивилизаторской миссии солдат Его милостивого Величества (хотя, судя по
портретам в тех же газетах, Величество этого эпитета явно не заслуживало).
Однако я и подумать не мог, что, переплыв Средиземное море, прежде всего
наткнусь на них. Британские войска в Святой Земле? А почему тогда Гломика не
пускают к королевскому двору Англии?
Человек, занимавшийся нашим приемом, явно гордился своим мундиром.
Фуражка надвинута на лоб, безупречные манжеты. Мистер Смит - весь с
иголочки. Во взгляде его сквозило презрение. В нем отражались величие и
упадок Империи. Отдавало сразу и Чемберленом, и Черчиллем. На более
конкретном уровне я ощутил только глубочайшее отсутствие интереса к моей
ничтожной персоне. Пока он проверял мои бумаги, я сконцентрировался на его
мыслях. Хоть вдоль, хоть поперек - ничего, кроме бесконечного перечня правил
и инструкций.
- Вам повезло, - слегка улыбнулся он, сверившись с толстым реестром,
лежавшим на столе.
Он только что зарегистрировал там Машу. Я отнес его благожелательность
на счет прекрасных глаз моей невесты.
- Красавица, не правда ли? - улыбнулся и я в ответ.
Он окинул меня недоумевающим взглядом:
- Господин Левинский, в этом месяце Его милостивое Величество допускает
в Палестину шестьсот пятьдесят лиц еврейской национальности. Вам повезло -
вы оказались как раз шестьсот пятидесятым.
- А все остальные? - заволновался я, подумав о старом дураке,
исполненном надежд, который нетерпеливо топтался в очереди за мной.
- Вы разве не слышали ничего о Белой книге, друг мой? Увы, мы не можем
позволить вашим единоверцам явиться сюда всем скопом. Мы здесь являемся
гарантами порядка. А ваши соседи-арабы встречают вас отнюдь не с
распростертыми объятиями. Чтобы защитить вас от их насилия, мы вынуждены
ввести квоту, пропускать приезжих буквально по капле.