"Лоран Сексик. Дурные мысли " - читать интересную книгу автора

раздеваясь, с оружием, удалось застигнуть арабов-поджигателей на месте и
прогнать их. Наше тощее стадо умирало под стеной коровника, повсюду валялись
зарезанные куры. Бык обгорел. Виновен, ваша честь.
- Натан Левинский, приняв во внимание изложенные здесь свидетельства
вашей вины, я как ответственный за безопасность северного региона вынужден
требовать вашего отъезда и исключения из списка членов кибуца. Государство,
фундамент которого мы ныне закладываем, пока не может принять людей, которые
так несознательно, как вы, относятся к своему долгу. Кое-кто здесь называл
вас "типом из диаспоры". На мой взгляд, это слишком мягкое определение. Я
лично выбрал бы одно из двух: "трус" или "слабак"... Итак, возвращайтесь в
город. Возможно, в омещанившихся пригородах Тель-Авива вам и найдется
какое-нибудь применение, хотя я и в этом не уверен. А теперь, прежде чем
закрыть это малоприятное заседание, я хочу спросить: не желает ли кто-нибудь
выступить в защиту обвиняемого?
Один голос перекрыл поднявшийся в зале враждебный ропот. Только один
голос - безмолвный, выраженный лишь жестом. "Его честь", ухватившись за
стол, изумленно воззрился на Машу.
- Ну, если вам есть что сказать, говорите, - позволил он.
Все взоры обратились к моей подруге. Скрепя сердце мне пришлось взять
слово; я чувствовал, как в душе ее растет чувство отчаяния, и взмолился:
- Маша, придержи язык!
- Я скажу все, что пожелаю, - отрезала моя любовь, не размыкая губ. -
Тебе представляется уникальная возможность загладить вину и внести свою
лепту в общее дело. Ты должен открыть свои способности!
- Нет, я хочу покончить с этим проклятием. Здесь, на этой тысячелетней
земле, я тоже хочу стать новым человеком. Не открывай секрета, который я
хранил все эти годы!
- Ты должен служить нашему государству, и если неспособен держать
ружье, помогай так, как можешь. Повтори прокурору то, что я тебе сейчас
сказала, иначе мне придется это написать!
- Ваша честь, - выдохнул я, краснея от стыда, - Маша хочет предоставить
в ваше распоряжение некоторые сведения.
- Пусть говорит, - благосклонно кивнул тот.
- Видите ли, ваша честь, она - немая.
- Ну а как же ты понимаешь, что она хочет сказать?
- В этом-то все и дело...
Он выругался по-русски и бросил:
- Натан Левинский, мало того, что по твоей милости горят наши кибуцы,
ты хочешь еще разжечь гнев зала, и без того уже настроенного против тебя? Не
вздумай издеваться над нами, недостойный сын Израиля!
Я готов был принять все оскорбления и упреки, но называть меня
недостойным сыном, пусть даже и всего народа Израиля, значило оскорблять мою
мать. Я решил заставить Машу замолчать, но она, кипя от ярости, нацарапала
пару слов на клочке бумаги и передала эту записку на стол судьи.
Мрачный мужчина медленно прочел ее, и в голове его поднялась сумятица.
"Один задохлик какой-то, другая мифоманка... Куда я попал? Что я делаю
здесь, когда англичане гонят наших братьев прочь из Хайфы?" Наконец он
обратился к публике:
- Дорогие друзья, если верить заявлению этой девушки, наш обвиняемый -
настоящий феномен природы. Натан умеет читать мысли!