"Лоран Сексик. Дурные мысли " - читать интересную книгу автора

Даже на исторической родине, пользуясь полной свободой, я был не на
своем месте, мыслями уносясь в совсем другие края. Может быть, мне и впрямь
стоило полечиться у старины Зигмунда?
А еще - не знаю, стоит ли признаваться в этом? - мне было тесно в этом
кругу, по необходимости замкнутом. Я прошел Австрию, Германию, переплыл
Адриатическое и Средиземное моря, но теперь неодолимая жажда познания мира
терзала мне душу. Я страдал от того, что не мог никуда уехать. В конечном
счете, диаспора - нормальное состояние для еврея...
Однако мои товарищи, по-видимому, были правы. Не имея своей земли, мой
народ так и остался бы сорванным листком, гонимым бурей. Милостыня, даже
выпрошенная у Бога, - все равно мала: нужно же когда-то обзавестись и
собственным уголком. И расплатиться за него собственной кровью и - ничего не
поделаешь! - кровью наших врагов. Такова историческая необходимость. Я знал,
что законы ее суровы. Но в то же время я вовсе не собирался до конца своих
дней торчать на этом иссохшем холме, ухаживая за яблонями, беседуя с
коровами и уклоняясь от сирийских пуль. А хуже всего - и если бы Маша или
кто другой из кибуцников услышал эти рассуждения, меня бы немедленно изгнали
с позором, - мне было скучно без гоев!

В тот вечер, как и каждый вторник, я дежурил на сторожевой вышке над
долиной. Весь день я проработал на поле, и голова туманилась от усталости.
Упорный ветер-хамсин нес тучи мерзких черных мошек, которые пожирали кожу,
набивались в уши и проникали в глотку, если неосторожно открыть рот. К
счастью, после заката в долине и на склонах настало затишье. Ночь набросила
на холмы покров спокойствия. В небе взволнованно мерцали звезды, а может,
это просто был балет светлячков? Я уже плохо соображал, где нахожусь. Время
от времени тишина нарушалась то ржанием лошади, то лаем собак из арабской
деревни. Со своего поста я видел, как догорает, пожирая остатки хвороста,
большой костер посреди нашего лагеря. Я был утомлен настолько, что
воображал, будто вижу в сумерках силуэт Маши под руку с самым солидным из
наших товарищей по кибуцу. Переутомление вызывало бредовые видения. Я
позволил звездам, кружащимся в ритме отдаленного стрекота цикад, убаюкать
себя. Все вокруг было тихо и прекрасно. Земля обетованная сдержала одно из
своих обещаний. На заре меня разбудили не первые лучи солнца, а зарево
пожара, бушующего в кибуце.

- Да, ваша честь, я признаю себя виновным!
- Вы можете привести какие-либо смягчающие обстоятельства?
- У меня слабая конституция, ваша честь.
- Как защита ваш аргумент слабоват.
- Я только стараюсь все вам объяснить, ваша честь.
- Хватит играть словами. Если бы сирийцев было больше, могло дойти до
гибели людей. И извольте не называть меня "ваша честь"!
В битком набитом зале толпились мои товарищи и члены кибуца Тель-Дан,
куда мы вынуждены были перебраться после событий - не трудно догадаться,
каких именно. Атмосфера в зале была тяжелая. Было слышно жужжание мошкары.
Осуждающие взгляды со всех сторон били в меня, но только один ранил больнее,
чем сабельный клинок. В глазах Маши не было ничего, кроме неприязни.
Я слишком поздно подал сигнал тревоги. Огонь распространился на поля,
сжигая наш урожай, обугливая наши деревья. Людям, которые спали не