"Николас Шэффнер. Блюдце, полное секретов (Одиссея Пинк Флойд) " - читать интересную книгу автора

HERMITS. Теперь пришел черед ПИНК ФЛОЙД.
Конечно, можно поспорить, насколько ответы каждого из музыкантов были
откровенны. Наиболее ответственный и серьезный Рик Райт в пункте
"профессиональные амбиции" признался, что "хотел бы услышать симфонию
собственного сочинения, исполненную в Ройял Фестивал-холле". Ник Мейсон
избрал лучшее средство - юмор: "Сильнейшее влияние на карьеру: страх и ром".
Роджер проявил нетерпение, написав: "Ма" и "Па" в графе "Имена родителей",
"Никаких" - в графе "Увлечения" и "Полно!" - в ответ на вопрос о "Любимых
цветах", хотя, судя по всему, старался отвечать честно (он даже включился в
обычную игру поп-звезд, скостив себе годик). В отличие от них, Сид
(упомянувший, однако, о том, что у него есть "кот по имени Ровер" - Бродяга)
везде писал по поводу увлечений - "Никаких" или "Все" (по поводу любимых
цветов, блюд и т.д.). Он мог, вообще, оставить добрую половину граф
незаполненными.
В зависимости от настроения обозревателя, такой ход может
рассматриваться либо как принципиальный протест, либо как проявление
начальной стадии психоза. С подобной позиции можно оценивать и ужасное
поведение Сида в телепередаче "Top Of The Pops".
Успех "See Emily Play" заставил ФЛОЙД выступать по национальному
телевидению в этой программе столько раз, сколько сингл продержался в
недельной Тор Теп. Получилось - целых три раза. Музыканты и их менеджеры
рассматривали такую возможность как неслыханную удачу. Но Сида передергивало
от одной только мысли выступить в этом сиропистом шоу. Для него участие в
"Top Of The Pops" означало одно: выставлять себя на продажу (пять лет спустя
Рик Райт признался, что "Top Of The Pops" определенно была одним из худших
моментов, через который мне пришлось пройти... какая-то гадость"). На записи
радиопрограммы для Би-Би-Си "Субботний клуб" Барретт позволил себе еще
больше, покинув студию со словами: "У меня никогда не появится желание
сделать это еще раз".
Какие бы причины ни побудили Сида поступить таким образом, между ним и,
по меньшей мере, двумя музыкантами группы появились первые признаки разлада.
По словам одного близкого к ним человека, "Роджер всегда был ревностно
амбициозен. Остальным пришлась по душе мысль стать поп-звездами, но Роджер
постоянно пытался вовлечь ансамбль во всякие ситуации, влекущие за собой
коммерческую выгоду, - и в плане общения с прессой, и в режиссуре концерта,
и в сочинительстве. Ник Мейсон был на его стороне".
"Рик был гораздо менее амбициозной личностью, сначала мыслившей так же,
как и Сид. Они много играли вместе, много вместе работали. По существу, они
оба были курильщиками, а Роджер и Ник - выпивохами. Между ними начался
раскол. Но Рик в итоге переметнулся в лагерь более сильных людей в группе".
В свою очередь, Питер Дженнер, несмотря на свои собственные трения с
Уотерсом, чувствовал, что все действия басиста диктовались непреодолимым
желанием "организовать все как можно лучше и сделать этот целый организм
более управляемым". Он, по крайней мере, вспоминает Мейсона как "флойдовца,
способного общаться с любым человеком. Ему, единственному из группы, не
нужно было ничего доказывать. Он заслуживает огромного уважения за то, что
на протяжении всего этого времени не позволил группе развалиться".
Джун Болан считает, что в определенной степени трения между членами
ФЛОЙД возникли из-за Барретта, харизматического певца и сочинителя, на
которого всегда обращали больше внимания, чем на других. "Так происходит