"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

ресторанчиков и семейных "Allkogolfrei!"2, доносился запах вареной красной
капусты. Почти все гостиницы были переполнены беглыми иностранцами. Даже
частные комнаты и те шли нарасхват. Мы приехали поздно. Поэтому нам
пришлось удовольствоваться довольно скромным пансионом, где жили разные
русские, преимущественно из среднебуржуазных кругов. Валентин, разумеется,
ни с кем не знакомился, а мне было скучно, и я сошлась с тремя барышнями,
путешествовавшими для изучения языков. Вместе мы бегали по Цюриху, и одна
из них, самая неугомонная, научила меня любить бродяжничество по
незнакомому городу.
- Посмотрите, - говорила она, когда мы попадали куда-нибудь на
окраину, - разве у каждого города нет своего лица? Один кажется вам старым,
другой юношеским, у того что-то женское, у другого стариковское. А наш
Цюрих похож на интересного мужчину лет сорока, умеющего занимать общество и
в то же время не болтающего о своих тайнах. У него масса скрытых внутренних
переживаний, - ну разве это не переживание, о котором не подозревает ни
один бедекер?
С этими словами она повела меня на высокую, идущую извилиной улицу,
тенистую, необыкновенно живописную, так как вся она была почти сплошь из
красного и серого камня массивной кладки, с коттеджами восхитительной
английской архитектуры, пожалуй единственной сейчас в мире, которая имеет
свой стиль. Эта улица была затеряна между другими на одном из возвышений
холмистого города. С каждым шагом она казалась новой и открывала
чудеснейшие уголки.
Так мы исследовали с моей подругой лицо этого города, всякий раз
менявшего для нас свое выражение. Помимо всего прогулки эти были для меня
очень содержательны. Екатерина Васильевна знала и любила искусство, много
читала, умела разговаривать с женщинами. Это последнее я считаю редким
даром. Мы не умеем говорить между собой, совершенно так же, как не умеем
для самих себя нарядно сервировать стол. Наша лучшая сервировка рассчитана
на гостей. В жизни женщины, по крайней мере нашего круга, таким гостем
является мужчина. Я знала много умных, прекрасно образованных женщин,
никогда не выказывавших между собой ни ума, ни знаний. Но зато каждая из
них в обществе мужчины становилась мадам де Сталь.
Так вот, большим достоинством моей подруги я считала умение говорить
со мною всерьез. Недаром необычайные приключения мои я датирую днем нашего
знакомства.
Как-то раз мы шли с ней по одной из широких улиц нового квартала. Был
полдень. Несмотря на позднюю осень, солнце грело нестерпимо, и жаркий,
безветренный день среди длинного ряда дождливых походил на муху,
проснувшуюся в декабре. Мы так устали от ходьбы и от солнца, что зашли в
открытое кафе и попросили себе холодной воды. Там по сезону уже не было ни
мороженого, ни лимонаду.
Прямо против кафе находился мост над более низшей частью города, и у
входа на мост, справа и слева, возвышались две полукруглые каменные ниши.
Их осеняла тень большого сучковатого дерева. А внизу под мостом, теснясь
красными черепичными крышами, горстью жались домики, похожие на изящные
корзинки или кустарные игрушки. Моя спутница кивнула на них кудрявой
головой:
- Говорят о смерти архитектуры, об отсутствии у нашего столетия своего
архитектурного лица. Это правда, что наши патентованные архитекторы из