"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

И, таким образом, тридцать душ на одного, вещи на землю, меня на вещи, - я
к начальнику станции, а поезд ушел.
- Да ты сам бы рукам воли не давал!
- Гражданин, я вас прошу меня не тыкать. Вы не имели чести быть моим
попутчиком в означенном поезде... Самое же комичное во всем этом была
темнота, невежественность, дух противодействия, прежде чем кто-либо понял
меня. Я замечаю, гражданин, что вы все еще кушаете огурец с кожурой. Вы
нарушаете требования санитарии. Предположите, что у вас холера.
Предположите, что поезд идет, не останавливаясь. Куда мы денем ваши
экскременты? Вы перезаразите весь поезд, послужите основной базой для
холерной инфекции и погибнете сами, погубив окружающих.
Рядом со мной пожилая монахиня глубоко вздохнула и выдвинула на уши
клобук. Крестьянин, евший огурец, выругался и положил в рот сразу весь
остаток, оттянувший ему щеку, как мяч. Валентин Сергеевич незаметно
отодвинулся от него.
- Мы не общественны, - продолжал директор все более громогласно, - в
этом наше отличие от Европы, где на каждом квадратном аршине вы найдете бак
с кипяченой водой. Теория же моя могла бы открыть нам глаза на причины
нашего исторического банкротства. Я так рассуждаю: во имя чего делают
разную суматоху на земле, в том числе и революции? Во имя массы, для массы,
прикрываясь массой. Для массы издают законы, ловят и вешают людей,
изобретают машины, печатают книги, устраивают революции. И скажите мне на
милость, просила ли масса хоть о чем-нибудь из всего этого? Какое ей дело!
Вы обратите внимание: каждое новшество, каждая перемена, пусть даже самая
благодетельная, ведет к неудобству. Каких трудов стоило выгнать мужика из
курной избы и переселить в человеческую, каких усилий - введение новой
машины. Массе приятно только привычное. Вот я вас и спрашиваю: если у иного
человека иголка в теле ходит и он, не усидев на одном месте, хочет все
перевернуть, то почему же на массу сваливать? При чем она тут? Я сам -
масса, вы - масса, другой, третий - масса. Мы бежим. Мы ничего не хотим,
кроме того, что было. Мы не желаем беспокоиться... Мы хотим оставаться в
покое. Вот в чем моя теория всеобщего недовольства, вы понимаете. Все люди
недовольны тем, что им беспрерывно навязывают участие в истории. А
навязывают им участие в истории те самые, у которых нет дела, так
называемые безработные. Они сочиняют историю, чтоб найти себе применение,
вроде актеров, пишущих пьесы, чтобы иметь выигрышную роль. На этом
основании я пришел к выводу, что необходимо систематическое истребление
безработных во всех частях света. Я... гражданка, вы давите мне ногу своим
сапогом. Убедительно прошу вас убрать его куда-нибудь в другое место.
- А вы мне на плечо руку не кладите.
- Я не подозревал, что моя рука причиняет вам неудобство. Согласитесь,
однако, я не могу оставить ее висеть в воздухе.
- Подвиньтесь чуточку, всем места хватит.
- Вы рассуждаете по-женски. Подвинуться некуда, можно только
съежиться... Ай-ай-ай, уберите вещи, уберите ноги, руки, мне дурно, у меня
при...
С нашим оратором сделался приступ чего-то, очень похожего на холеру.
Поезд шел как черепаха. На жарких пригорках виднелись хатки, окруженные
садами спелых черешен. Мимо проползла будка, кусочек дороги, шлагбаум,
длинная платформа. Мужик, евший огурец, переглянулся с соседом, и вдруг