"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

не знаю сколько времени. И вдруг, утром, среди дремоты прежняя знакомая
дрожь сотрясла меня с головы до пяток. Что случилось? Я приподнялась на
постели, села, не узнавая окружающего, и спросила голосом, не похожим на
мой собственный:
- Где Люся и Валя? Надо нести передачу камергеру. Который час?
Но чья-то рука снова уложила меня на спину. Женский голос произнес:
- Не беспокойтесь ни о чем, все в порядке.
Тогда я полузакрыла глаза и притворилась, что сплю. Мне хотелось
поймать кого-нибудь взглядом, незаметно для него. Я думала, что со мной
шутят. Мне тоже было весело и смешно. Я не могла удержаться от улыбки,
раздвигавшей мне губы и щекотавшей мне сердце приятным и легким ощущеньем.
Позднее я узнала, что все происходившее со мной было различными стадиями
болезни сердца. Но уверяю докторов, что в этой болезни есть минуты
незабываемого очарования. Сладким бывает, верно, последний миг, когда
сердце выпархивает у нас из груди навстречу смерти!
Чем здоровее я становилась, тем реже посещали меня легкие радости.
Мысли прояснялись, уже все прежние заботы стали видимы в памяти, как
предметы в утренней комнате; я с ужасом думала о девочках, о старике, о
будущем. Я лежала в чистой и нарядной спальне, на очень мягкой постели. За
мной присматривала пожилая женщина с сухим лицом и поджатыми губами. Кроме
нее, заходила несколько раз в день высокая блондинка, похожая на нее, но
молодая и красивая. Она обращалась со мной сердечно, но сдержанно. Я
боялась задавать им вопросы, но они сами сказали мне, что обе девочки
уехали к тетке, а камергер освобожден и принят на социальное обеспечение,
как инвалид труда. То и другое странным образом огорчило меня вместо того,
чтоб обрадовать. Заботы о них были теми костылями, без которых я уже не
могла двигаться.
Однажды, после глубокого сна, я открыла глаза совершенно здоровая. В
ту же секунду мне стало ясно, что в комнате есть кто-то совсем посторонний.
Это был мужчина, он сидел возле меня, облокотившись щекой на руку, а локтем
на край кровати, и глядел пристально на мои руки, лежавшие поверх одеяла. В
комнате было сумрачно, он не заметил, что я проснулась. Я взглянула, куда
смотрел он. Руки мои побелели и похудели, но рубцы и раны все еще покрывали
ладони, а на пальцах были мозоли. Я боялась пошевелить ими, чтоб не
вспугнуть человека, показавшегося мне знакомым. Я видела только бронзовый
завиток возле уха, коротко подстриженный, и шею, белевшую из гимнастерки.
Вдруг он прислушался, поднял голову и потом склонился ею к моим пальцам,
поцеловав их так легко и бегло, как целуют спящих детей. Я не могла не
шевельнуться. Он в ту же минуту отодвинулся от кровати и посмотрел на меня
сконфуженно. Наши глаза встретились, это был товарищ Безменов. Первые
слова, которые он произнес, были:
- Вы видели, как я поцеловал вашу руку?
- Да.
- Я не хочу, чтоб вы поняли это превратно. Сидя сейчас здесь, я думал
о женщине, о том, что она во многих отношениях лучше нас. Мне приятно было
смотреть на ваши руки, они в почетных ранах. Я не поцеловал их, а
приложился к ним, вот и все.
Ему не следовало произносить эту длинную тираду. Она показалась мне
чем-то мальчишеским и ненужным. Я закрыла глаза и ответила:
- Я не стала бы думать об этом ни просто, ни превратно. Я хочу знать,