"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

своеволию!
Замзав пожал плечами:
- Попробуйте приучить их к чему-нибудь другому. Через два часа вы их
сами увидите. Возобновим наш спор.
Он методично разжег трубку, несмотря на свистевший нам в рот и ноздри
ветер, и снова стал потягивать ее. Высокий военный произнес примирительно:
- Это типичный случай, не из чего волноваться. Товарищ Куниус был
очень хорош, но крестьяне могли делать через него все, что хотят. Нам в
некотором случае центровики важнее, чем местные работники. Они носители
авторитета, они не предвидят заранее компромисса, они поэтому тверже,
смелее...
- И в результате они - жертвы, - ответил замзав. - Надо же считаться с
практическими условиями. Вы хотите идеологическую пропаганду - прекрасно,
дайте работника. Вы хотите разверстку - прекрасно, дайте работника. Но
когда посылается человек пропаганды с тем, чтобы провести разверстку, он ни
одного дела хорошо не сделает. Скажите еще спасибо, если они нас сегодня не
тронут. Будь я на месте товарища Безменова...
Шофер затормозил автомобиль перед высоким освещенным корпусом табачной
фабрики. Я вздрогнула от двойной неожиданности, - и от произнесенного
имени, все время вертевшегося у меня на языке, и от остановки.
Темная фигура сбегала тем временем по ступеням фабричного крыльца.
Шофер распахнул дверцу, и товарищ Безменов с портфелем, в кожаной фуражке и
с револьверной кобурой у пояса вскочил в автомобиль. Он еще стоял,
захлопывая дверцу, как мы уже снова неслись по шоссе. Потом повернулся.
- Мы вас притиснем с двух сторон, теплее будет, - произнес он шутливо
и опустился на сиденье рядом со мной.
Я не могла справиться с охватившей меня радостью. Бывают же такие
счастливые дни у людей - сбывается все, чего хочешь, в чем даже сам себе не
признаешься, и сбывается с легкостью, удачно, вовремя, в полной гармонии со
всеми твоими чувствами.
Как только он опустился возле меня и я коснулась его вплотную, никогда
не испытанное потрясение заставило меня закрыть глаза. Это было непереносно
по острой сладости; холодок пробежал у меня по спине. Я благословляла
темноту, сознавая, что каждой чертой лица выдаю себя. И то, что я
испытывала, казалось мне неизбежно передающимся не только ему, но и
ненавистному соседу справа. Я сжалась в комок, стараясь не касаться ни
того, ни другого.
Это была бешеная поездка. Наш автомобиль мчался, бросая вперед, на
дорогу, пучки ослепительного света. Ветер выл в ушах, трепля нам волосы.
Изредка, в полосе света, чернела крестьянская повозка, и сирена ревела
оглушительно, а она, как муха, сползала от нас в сторону. Раза два мы
спугнули волов, рванувших в сторону телегу. И все летели вперед,
подбрасываемые, как мячик.
Наконец я решилась взглянуть на своего соседа. Он тоже глядел на меня
вполоборота, раскуривая папиросу. От слабого освещенья или от теней ночи,
но он был бледен. Глаза, встретившиеся со мною, смотрели серьезно и ярко,
так ярко, что я снова закрыла свои. Но, уступая обессиливавшему волненью,
пьяной пляске ветра, завыванью сирены и музыке, певшей у меня в крови, я
тихо-тихо, не разжимая ресниц, придвинулась к нему.
- Доканчивайте! Что бы вы сделали на месте Безменова? - неожиданно