"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу авторавыспаться. Вам всю ночь придется вести протоколы, и надо, чтобы голова была
свежая. Когда он ушел, я расположилась поуютней на диване и принялась воскрешать в воображении всю нашу поездку, переживая ее острую сладость. Но через минуту мечты мои были прерваны. Комната, где я сидела, была отделена от читальни еще одной комнатой, где стоял сейчас гроб с убитым. Но стены были из досок, даже не замазанных глиной, а только оклеенных газетами. Можно было разглядеть полоски закрытых щелей, сквозившие светом. Как только говорившие повышали голос, я могла разобрать каждое слово. Невольно я начала прислушиваться. Сперва речь шла о Куниусе, потом о незнакомых мне людях. Кто-то начал мерную речь, длившуюся почти без реплик, должно быть читал отчет. Внезапно раздался голос замзава: - Опять-таки мы ошибаемся. Поймите, что мы не можем обойтись без уступок, иначе нельзя гарантировать даже двадцати процентов разверстки. Его прервал резкий фальцет горбуна: - Слушайте, вы нам предлагаете хуже, чем уступки. Ведь этак нельзя распознать первоначального плана. Какая в конечном счете разница между нами и другими, третьими! - Но вы стоите за то, чтоб получить все сто процентов? Вы сознаете, что это необходимо? Так поймите же: эта необходимость никак не соединима с другой необходимостью... Или сделать уступки и получить, или выдержать направленье и не получить! - надрывался замзав. Кто-то очень юный, с татарским акцентом, перебил его: - Силой можно все сделать. Товарищ Куниус разговаривает с ними, а мы отказался, с того взыскать принудительно. Бунт - расстрелять. И конец. - Вы с этой тактикой годитесь ровно на год. Через год вы будете торжественно править пустыми деревнями, незасеянными полями, сожженными амбарами, беглыми крестьянами и бандитами на проезжих дорогах. Вы не знаете мужика, а я знаю мужика. Я двадцать лет в земстве служил! - опять воскликнул замзав. - Наконец, товарищ Куниус никаких особенных уступок и не делает, - поддержал замзава незнакомый мне голос. - Он умеет говорить с массами, доходчив, сердечен, ему верят; а уступает там, где для нас несущественно. А если им не нравится названье, он говорит "пожалуйста", и они придумывают свое собственное, а в результате поступают все-таки по-нашему. Так он работал с ними все пять месяцев. Конечно, заменять его Варгиным было ошибкой. Варгин был слишком прям и принципиален, он сразу вооружил против себя. Он показал народу сразу все трудности и не обещал ни одной выгоды. - Обсуждать недостатки того, кому сегодня череп проломили - не время! - вмешался горбун. - Не забудьте, не мы хозяева, а партия. О чем говорить? Мы имеем определенные директивы и должны проводить их в жизнь. Тотчас же за ним раздался спокойный и звонкий голос Безменова: - Товарищи, мы две разные вещи путаем. Партийное постановленье обсуждать не наше дело, наше дело - выполнить его, бороться за него, всеми силами укреплять и утверждать его авторитет. Другое дело тактика. Можно поспорить, какими путями сейчас лучше добиться выполненья. Конечно, мужик не настроен дать, что нам нужно. Конечно, мы должны взять у него хлеб, ведь голодают рабочие, голодает Красная Армия. Читали "Правду" от двадцать |
|
|