"Мариэтта Шагинян. Своя судьба (Роман)" - читать интересную книгу автора

жук, в бородке и в очках, в синей рубашке, повязанной шнурочком, он ходил
куриною присядкой и то и дело поправлял на носу очки. Глаза у него были
насмешливые и умные, но невеселые.
- Разрешите сесть, барышня, да снимите вы тужурку, если не собираетесь
в ней запечься. Тридцать пять градусов в тени!
Он сел на только что убранную мною постель, вытянул короткие ножки в
сапогах и принялся выколачивать трубку прямо на пол.
- Не заводите у меня беспорядка, доктор, - сказал я с неудовольствием,
подавая ему пепельницу.
- Значит, вы откровенный приверженец порядка, а не то чтобы про себя
его любить да на людях этой любви стыдиться?
Он сказал это с любопытством, сощурив глаза.
- Да, я люблю порядок, - ответил я, улыбнувшись. - По-моему,
беспорядочные люди все очень мнительны и злы к самим себе.
- Пожалуй, оно правильно. Вы, значит, предпочитаете быть приятным и
невинным... Добро, добро, не сердитесь. Я, собственно, пришел порасспросить
вас о Питере, как там и что. У меня два свободных часа в запасе. Газеты мы
получаем с душком, на пятнадцатый день, - вот ужо пробудете тут с месяц, да
и поймете, что это за штука.
Я сообщил ему все новости последних дней, известные мне самому. Он
слушал, покрякивая и покуривая свою трубочку.
- Тэк-с, стало быть, все то же. Воруют, паясничают, а солдаты кровь
проливают. Эх, Сергей Иванович, уморился я в нашей санаторке. На что мы их
лечим, иродцев-то этих? Ведь каждый из них - маленький иродец в собственном
царстве. Мы их со всею старательностью этого царства лишаем и выпускаем
невесть куда и невесть на какую надобность. Ногу или руку лечить - это еще
попятно, а душу... Мне вот всегда кажется, что излеченный псих непременно
чем-нибудь пахнет, гуммиарабиком, что ли, или синдетиконом. Вы этого не
замечали?
- Да по-моему, вовсе лечить не надо...
- Как не надо, а что ж, по-вашему, с ними делать?
- То есть, я неверно выразился... Мне думается, им не лечение надобно,
а сотрудничество. У них просто неверная или ненужная воля, или они зашли не
на свои рельсы, и от нас требуется, чтобы мы им помогли, их же собственной
работе над самим собой помогли.
- Те-те-те, какая музыка! Да вы когда-нибудь душевнобольного видели,
окромя нашей клиники, где в мою пору на двух-трех кретинах отъезжали?
Университетской то есть?
- Видел.
- И такую чушь порете. Посмотрю я, как вы у нас засотрудничаете.
Во-первых, доложу я вам, душевнобольные всё врут. Вы с ними год провозитесь
и не узнаете, где у них коготок спрятан. Вот вам пример. Лечил я третьего
года барыньку, искренняя такая и во все эти свои зигзаги сама вас пальчиком
поведет: я и такая, я и сякая и разэтакая. Выходило, по ее словам, будто
она истеричка на высоком градусе, родными своими изобиженная, так что уж
это у нее до самоистребления дошло. Профессор был на месяц в отпуску - у
него там, в Питере, неприятности вышли. Я, значит, на свою голову поставил
диагноз и все честь честью исполняю, как требуется. Лучшую ей сиделку
посадили, сестру Катю, беседую с ней часами, ублажаю, полное доверие
оказываю (у нас система такая), чувство самоуважения в ней подъемлю, ну и