"Николай Шагурин. Тугоухий игрок" - читать интересную книгу автора

черноволосый и черноглазый молодой человек. Моррисон кивнул ему: это был
его любимый ученик, студент предпоследнего курса Эдвин Поули. Профессор
Моррисон, убежденный холостяк, в душе считал этого талантливого юношу за
сына, гордился им, относился к нему очень сердечно и именно поэтому был к
нему требовательнее, чем к другим студентам.
А Эдвин Поули был талантлив ярко, размашисто. Прогресс техники, по его
глубокому убеждению, зиждился на трех китах: математике, кибернетике и
физике. Этим трем наукам он отдавался с равной страстью; когда перед ним
ставили какую-либо математическую задачу, он, прежде всего, стремился
понять ее физический и даже инженерный смысл. С уверенностью можно было
сказать, что в лице Поули наука и техника получат не только выдающегося
математика, но и самобытного конструктора в области электроники.
Поули блестяще сдал переходные экзамены на последний курс, но вид у
него был самый мрачный. Хлопнув две больших рюмки чистого виски, он оперся
о стойку, опустил голову и задумался.
Профессор покосился на Поули, он знал причину этой мрачности.
Правительство преподнесло студенчеству к экзаменам "сюрприз": конгресс
утвердил законопроект о значительном сокращении числа стипендий студентам
высших учебных заведений. Инициатором этой затеи явился Чарльз Брукс,
генерал из тех, что в народе получили прозвище "горилл": военный бюджет
требовал новых источников пополнения.
В числе первых из списков стипендиатов был вычеркнут Эдвин Поули: его
выступления на студенческих митингах против поддержки разбойничьих войн не
остались незамеченными.
По этому поводу Моррисон и Поули имели накануне разговор. Поули ходил
как в воду опущенный, и профессор всячески пытался ободрить его.
- Вы уже знаете? - спросил Моррисон.
- К несчастью, да.
- Вы читали, что заявил на пресс-конференции этот пентагонский
заправила? "Нам сейчас нужны солдаты, а не студенты"...
- Так и сказал?
- Да.
- Какой идиот!.. В общем, положение таково: в канцелярии меня уже
поставили в известность, что если я пожелаю остаться в университете на
последнем курсе, то должен внести за лекции, пользование лабораториями и
общежитие 2550 долларов. Вы знаете, таких денег у меня нет и взять их
негде. Грустно, но факт.
- Но, но, мой мальчик, не горюйте. Вам остался всего один год, а у меня
есть кое-какие сбережения. Вы возьмете у меня взаймы, и все будет
улажено...
- Я безмерно благодарен вам, профессор, но не могу принять это
благодеяние.
- Почему?
- Вы представляете себе, какой погром предстоит?
- Представляю. Я не досчитаюсь в своих аудиториях пятой части
слушателей...
- Так посудите: как я смогу глядеть в глаза двумстам моих товарищей,
которые останутся в наступающем учебном году за бортом университета? Меня
и так уже кое-кто величает "любимчиком"...
Профессор задумался. Дело, действительно, было слишком серьезно и