"Валерий Шамбаров. За Веру, Царя и Отечество " - читать интересную книгу автора

Талаата-паши и Джемаля-паши. И тут же младотурки показали зубы. Под влиянием
революции и обещаний о реформах пробудились свободолюбивые тенденции у всех
народов, населявших Османскую империю. Волнения происходили у македонцев,
албанцев, греков, болгар, арабов. Ну а главные союзники иттихадистов,
армяне, ожидали для себя кардинальных улучшений. Но "Иттихад" на самом деле
планировал свои реформы только для турок. А остальных было решено усмирить,
чтобы не поднимали головы. В 1909 г. на Средиземноморском побережье, в
Адане, младотурки полностью повторили методы Абдул-Гамида, учинив резню, где
было истреблено 30 тыс. армян. Кампании террора обрушились на греков,
халдеев, айсоров. Начали жестоко усмирять албанцев, македонцев, арабов,
курдов. Европейская дипломатия и "общественное мнение" оставили данные
эксцессы почти без последствий, потому что вовсю шло соперничество за
влияние на обновленную Турцию, и никто не хотел с ней ссориться.
Ведь Вильгельм и Франц Иосиф являлись союзниками свергнутого султана,
отторгли у Порты Боснию и Герцеговину, и в отношениях Стамбула с Берлином и
Веной наступило охлаждение. В противовес им новая власть стала заигрывать с
Англией и Францией. Пригласила для реорганизации флота британскую военную
миссию, а для реорганизации полиции - французскую. Разместила в Англии
заказы на покупку и строительство кораблей. А Россия в это время предприняла
еще одну - вероятно, последнюю - попытку наладить взаимопонимание с
Германией. В 1910 г. царь встретился с кайзером в Потсдаме и предложил
договориться о взаимных уступках. Россия обещала не участвовать в английских
интригах против Германии, принимала на себя обязательства ненападения и даже
отводила некоторые соединения с польской границы. Она соглашалась с правом
немцев строить Багдадскую дорогу. А взамен просила не поддерживать
австрийцев на Балканах и признать Северный Иран сферой влияния русских. Царь
вообще предложил от Багдадской дороги протянуть ветку на север, к Тегерану,
чтобы эксплуатация магистрали была выгодна обеим державам. Стороны должны
были также принять взаимные обязательства о неучастии во враждебных друг
другу группировках.
И Вильгельм на словах соглашался. Но когда после всех обсуждений и
утрясок было заключено письменное соглашение, пункта о неучастии во
враждебных группировках в нем уже не было. Да и проавстрийская политика
немцев на Балканах не изменилась. Впрочем, это и не удивительно - Германия,
закусив удила, уже неслась к войне. И даже не считала нужным это особо
скрывать. Так, в 1910 г., когда Берлин посетил бельгийский король Альберт,
кайзер просто ошеломил его, выдав на балу оскорбительную тираду в адрес
Франции. А потом представил ему генерала фон Клюка, заметив, что это тот
самый военачальник, который "должен будет возглавить марш на Париж". А
Мольтке, не стесняясь, говорил Альберту, что "война с Францией
приближается", так как это государство "провоцирует и раздражает" немцев. И
разумеется, подобные факты не могли не стать известными в странах Антанты. А
в 1911 г. разразился второй кризис вокруг Марокко. Там возникли внутренние
волнения, и под предлогом наведения порядка Франция ввела войска в столицу -
г. Фец. И тотчас же кайзер приказал канонерской лодке "Пантера", совершавшей
плавание по Атлантике, войти в марокканский порт Агадир. Конечно, в военном
отношении канонерка представляла ничтожную силу. Однако в символическом
смысле это был вызов, что-то вроде брошенной перчатки. Нарушая решения
Альхесирасской конференции, кайзер снова задирал Францию. Но и Париж,
восстановив альянс с Россией, чувствовал себя увереннее. Кризис вызвал