"Сейфулла Шамилов. Приключения Нигяр (По мотивам азербайджанских сказок) " - читать интересную книгу автора

многочисленным посетителям, но Ханали не позволял передохнуть! Увы! Никто не
знал, какое горе лежало у слуги на сердце! Никто не знал, что переживала
Нигяр, тоскуя о своих любимых детях и муже, которые были рядом и к которым
ей нельзя было подойти. Столько горьких мыслей пылало в ее голове, что,
казалось, вот-вот из нее пойдет дым. От тяжких вздохов грудь ее ныла, как от
раны. Но разве только одна эта беда была у нее? Горя было столько, что под
его тяжестью она вся точно сжалась в комок. Она никому не могла поведать
свое горе, но если кто-нибудь узнал бы о ее муках, он был бы поражен ее
стойкостью, волей, силой ее души.
После трехдневного отдыха царевич решил дать большой пир. В гостинице
Пускул-Мелика было сорок комнат. Самую большую из них прибрали получше и
разукрасили коврами и богатой утварью. Здесь были вазы, светильники и
изящные безделушки, привезенные из Китая, Индии, Ирана и многих других
стран. Пускул-Мелнк накрыл стол очень богато: вся посуда для еды была
золотая, бокалы и чаши для вина - из перламутра. Было приглашено много
гостей, и были среди них люди разных сословий. Был там и купец Дэде Сарбан,
и его сын Санджар, и кази Тэке с сыном. Все пили и ели вволю. Только царевич
и чабан ели без удовольствия и пристально рассматривали всех гостей,
входящих в залу. Царевич сидел в конце зала, а чабан у самого входа. Когда
трапеза была окончена, царевич попросил Пускул-Мелика разыскать ашуга,
который бы спел гостям дастан*. Ашуги нашлись, и не один, а пятеро. Царевич
задал им загадку, которую четверо не могли разгадать, а пятый отгадал, и ему
было предоставлено право пропеть дастан. Он пел, и все слушали.
______________
* Дастан - популярная форма поэзии ашугов, народных певцов.

Слушал песню и таинственный слуга Ханали, сидевший в дальнем углу.
Иногда ашуг в промежутках между дастанами пел шуточные четверостишия. Гости
покатывались со смеху. Только царевич и Сары-чабан, да слуга Ханали, да
купец Дэде Сарбаи и его сын не смеялись. Нигяр, глядя на сидящих в зале,
узнавала своих родных и недругов и жалела тех, кого ввели в заблуждение. Но
ее пожалеть было некому. Так долго она сидела. Вдруг она встрепенулась,
вскочила со своего места, подбежала к хозяину и сказала ему.
- Эй, дядя Ханали, хочешь, я научу тебя, как добыть много денег?
Скряга-чайханщик, удивленно моргая глазами, посмотрел на своего
необыкновенного слугу.
- Что? Деньги? Где они, покажи! Загадочный слуга, улыбнувшись, ответил:
- У меня!
- Покажи! Где деньги? Дай их мне!
- Если ты сделаешь, что я скажу, у тебя будет много денег.
У скряги даже слюни потекли.
- Почему не сделать? Все, что хочешь, сделаю, говори скорее!
- Вот что, дядя Ханали. Я тоже немножко умею петь, как эти ашуги.
Возьми у них саз и дай мне - я хочу спеть маленький дастан. Сколько денег ни
соберем - все будут твои.
Старик обрадовался, но затем подумал, что если дастан слуги не
понравится царевичу, то плохо придется прежде всего ему, Ханали, и хозяину
гостиницы, и поэтому сказал:
- Вот что, паренек, если ты умеешь по-настоящему петь дастаны, то я
возьму у ашугов саз для тебя, если же нет, то лучше сиди в своем углу и не