"Петр Шамшур. Трибунальцы " - читать интересную книгу автора

- Почти нет. Это все приезжие родственнички к осужденному офицерью. Вот
посмотрите! - Дайкин вводит нас в длинный коридор и открывает широкий
"глазок" в дверях одной из камер.
Я заглядываю в "глазок". В маленькой светлой комнате у круглого столика
сидят двое: старик с пышными седыми усами в офицерском кителе и пожилая
женщина в черном платье. Женщина держит руку офицера и маленькими ножницами
аккуратно срезает ногти на его пальцах. Я узнаю старика. Это генерал Иванов.
Он был освобожден от ответственности за службу у Колчака в интендантском
управлении, но весной 1921 года участвовал в кулацком восстании на юге
Сибири и полгода назад был приговорен к десяти годам лишения свободы.
Иванов - старый белогвардейский волк. Сможет ли перевоспитать его этот
трудовой дом?
Дайкин ведет нас по коридору и, останавливаясь у каждой камеры,
поясняет:
- Тут мать приехала к одному бравому юнкеру. А здесь папаша сообщает
последние сплетни своему сынку, прапорщику. Удивительно, до чего обширны у
каждого белогвардейца родственные связи. Небось, блуждая по тайге, крест
ставили на свои семьи, все забывали. А теперь... И ведь никому не откажешь в
свидании. Сразу же идут с жалобой в исполком. Половина главного корпуса у
нас занята "комнатами свиданий". Как вам это нравится?
Дайкин нервничает и злится. В коридоре много камер, и в каждой идет
сейчас встреча.
- Вот посмотрите. К поручику Пронину часто приходит сестра. Она даже
переехала на жительство в наш город. Трогательная забота, правда? - говорит
Дайкин и открывает "глазок" очередной камеры. - Прошу!
Смотрю в камеру. А там, прижавшись друг к другу, в долгом поцелуе
застыли двое. Смущенно кашлянул Дайкин, женщина отпрянула в сторону.
Белокурые волосы растрепались на ее красивой головке. Я сразу узнаю ее: это
Зина, почтовая "горлинка".
Мы идем дальше. Улыбаясь, Куликов спрашивает:
- Интересно, зачем она прикидывается сестрой?
Дайкин стремительно поворачивается к нам. Глаза его широко открыты,
кустики бровей поднялись вверх.
- Если откровенно, все тут обман! Устроили загородную дачу для белой
гвардии. Разве это исправление? Ничего вы не понимаете, граждане... Меня на
службу жена со слезами провожает. Набросятся эти архаровцы, моим же
пистолетом прикончат. Вот так. Идемте в мой кабинет.
В большой полутемной канцелярии за столами работает несколько человек.
В углу мягко постукивает костяшками счетов пожилой бухгалтер. Рядом сидит
франтовато одетый человек в светлом пиджаке и белой рубашке, с бантиком
вместо галстука. Франт жадно курит, пуская дым по бумагам на столе.
Мы входим в маленькую дверь, обитую железом, и оказываемся в кабинете
начальника тюрьмы. Дайкин со вздохом снимает ремень с кобурой, бросает на
стол шапку.
- Люблю сидеть в этой комнате, - с улыбкой говорит он, - в случае чего
можно выскочить в окно.
Действительно, на окне его кабинета нет решеток, да и выходит оно за
ограду. Помещение канцелярии встроено в тюремную стену. Кабинет маленький, с
низким потолком. Оказывается, здесь раньше была комната дежурного офицера
жандармского управления.