"Петр Шамшур. Трибунальцы " - читать интересную книгу автора

Улыбнулся Дайкин, прищурил глаза.
- Можно откровенно? Так вот. Командиру батальона Вязю важно только
одно: чтобы была инструкция. Он подчиняется только исполкому и выполнит
любые предписания. Начальник штаба Войцеховский часто бывает в тюрьме и
никаких нарушений не замечает. А комиссар батальона болен. Командир роты
охраны понимал мою тревогу, вот и отправился на тот свет!
- Яковлев?!
- Да, Яковлев. Хороший был человек. Сжили его со свету - не вылазь
вперед!
Я замираю. Все-таки смерть Яковлева как-то связана с тюрьмой.
- Хотелось бы услышать все, что вы знаете о Яковлеве, - говорит
Куликов, - любая мелочь нам очень важна.
- Не так уж много я знаю о нем, - отвечает Дайкин. - Я разговаривал с
ним только об охране тюрьмы. Но...
Дайкин увидел что-то, остановился у окна.
- Подойдите сюда! Видите вышку на стене? Часовые при Яковлеве не
уходили с поста. Он знал, что такое тюрьма и как ее надо охранять.
Мы смотрим в окно. На соседней вышке часового не видно; только штык
винтовки торчит над боковой стенкой. Может, красноармеец сел на пол
перемотать обмотки или прилег подремать на солнышке. Что ему беспокоиться?
Если арестанты могут свободно уходить в город через ворота, какой же дурак
станет карабкаться через стену?
- Мозоли должны набить себе беляки, чтобы заслужить уважение советских
людей! - продолжает Дайкин. - Яковлев понимал это. Когда Енисейский вместе с
Войцеховским стали набирать "культурников" для "Красного дома", Яковлев
решил не всех выпускать из тюрьмы. Однажды он не пустил Пронина, да, да,
этого самого поручика. "Я, - говорит, - не верю вашему честному слову!"
После этого крупный разговор вышел у Яковлева с Войцеховским. Пронин
зачем-то очень нужен был в "Красном доме". Войцеховский требует, чтобы
Пронина выпускали из ИТД, а Яковлев отвечает: "Я этого негодяя знаю!
Покажите железнодорожникам, они его на части разорвут!" Так и не выходил
Пронин в город, пока был жив Яковлев.
Вот как из тонких ниточек вьется веревочка! Яковлев в прошлом был
железнодорожником, видел карателей "Белой Сибири" за страшной работой.
Естественно, что настоящей фамилии поручика Яковлев не знал и думал, что тот
осужден за преступления, совершенные на бронепоезде. Но почему же так
опекает Гронина Войцеховский?
- Очень хотелось бы под благовидным предлогом лишить на время поручика
Пронина свиданий и всякой связи с волей, - говорит Куликов. - Можно это
сделать?
- Хоть и трудно будет, но сделаю! - У Дайкина весело поблескивают
глаза. - А начальству можно передать вашу просьбу?
- Не надо ничего говорить в исполкоме, - отвечает Куликов. - В крайнем
случае сошлитесь на Чека. Мы предупредим Мироныча.
Я сижу молча, сцепив под столом пальцы рук, и никак не могу
успокоиться. Зачем нужна вся работа трибуналов, если осужденные преступники
вместо изоляции от общества свободно разгуливают по Надеждинску? Заключенных
не заставляют заниматься физическим трудом. Нет! Закоренелых
контрреволюционеров превращают в "артистов", дают им возможность средствами
искусства пропагандировать свои идеи.