"Петр Шамшур. Трибунальцы " - читать интересную книгу автора

проигрыша, ведь всегда выпадал ваш орел?
- Выходи! - кричит Вязь. - На гауптвахту! Ты мне за все ответишь!
Идет к дверям Барышев, испуганно оглядывается. За ним тяжело ступает
комбат. Гулко хлопает дверь.
- Продолжаем собрание, - говорит председатель. - Информацию о текущем
моменте сделает работник Реввоентрибунала армии товарищ Куликов.
Пересаживаюсь так, чтобы видеть лица всех коммунистов. Куликов говорит
негромко, короткими фразами. Его речь негладка, но жива и доходчива.
Кажется, что не где-то в далекой Туле, а тут, вместе с Куликовым, мы
протестуем против выезда Владимира Ильича Ленина в Геную, опасаясь покушений
на него; в армии Блюхера стоим на подступах к Владивостоку, ожидая отвода
японских войск, чтобы последним мощным штурмом выкинуть белогвардейскую
нечисть из Приморья; оглядываем весенние поля страны, тоскующие в ожидании
посева...
Не отрывает взгляда от докладчика суровый помкомвзвода, шахтер: в кожу
лица его навсегда въелись маленькие черные крапинки. Наклонился вперед и
замер в неудобной позе молодой парень с чуть раскосыми глазами - наверное,
бурят. Оружейник батальона Афанасьев рассматривает свои тяжелые
потрескавшиеся ладони и изредка согласно кивает головой.
Да, многое нам надо. Ведь начинаем мы хозяйство около нулевой отметки.
Нужен хлеб, чтобы выжить, - на Поволжье голод. Нужны обувь и топливо, золото
и машины, электростанции и самолеты, чтобы встать на ноги, двигаться вперед
и расти. Нет предела нашим желаниям. А хватит ли воли и силы?
- На повестке дня заключительный вопрос! - объявляет председатель
собрания. - Встанем, товарищи, и споем "Интернационал".
Гордо подняв голову, я пою вместе со всеми. В единое целое объединяет
нас партийный гимн. Ясные дали встают перед нами. Все трудности будут
преодолены, и нет такой вражьей силы, которую мы не сокрушим. Мы идем вперед
единым коллективом, и всегда рядом локоть товарища-коммуниста.

Мы наш, мы новый мир построим...

...Кажется мне, что с нами поет и погибший комиссар.

14. УКРАДЕННАЯ ПЕСНЯ

Я сижу на толстом чурбаке в проходе зала "Красного дома". Рядом таким
же образом устроились Нина и Куликов. Сейчас должен начаться концерт
заключенных исправдома.
Сидеть неудобно, но когда мы пришли в клуб, все места уже были заняты.
Нина посоветовала принести со двора по чурбаку, и мы торчим выше рядов,
оглядывая публику.
Большинство зрителей одеты в серые шинели, старые полушубки, телогрейки
мазутного цвета. Ведь магазины одежды закрылись пять лет назад, а содержимое
городских шкафов и сундуков перекочевало к кулаку в обмен на зерно и
картошку. Но в зале видны и хорошо одетые люди, яркими пятнами выделяется
несколько групп горожан, приодевшихся к сегодняшнему концерту.
Невдалеке от нас расположилось большое семейство: дама с блестящим
веером, седой старичок в черном костюме, две барышни с разноцветными бантами
в косичках. Ближе к сцене виднеются черные кружевные шали, стоячие