"Петр Шамшур. Трибунальцы " - читать интересную книгу автора

Должного места они в реквизиторской не займут - образы героев-революционеров
еще не созданы на сцене.
Был в этом здании когда-то "Деловой клуб золотопромышленников", затем
белогвардейское кабаре, сейчас "Красный дом", а театральный реквизит не
изменился. На стене висят шпаги с красивыми эфесами - оружие отчаянных
мушкетеров, игроков со смертью. На столике, рядом с высоким бокалом, в
который Лаура опускала яд, лежат большие пистолеты - "оружие чести"
аристократов XIX века.
В окружении таких атрибутов прошлого, в тон обстановке, звучали и
"правила хорошего тона" Пальмирова и "кодекс чести" Войцеховского. Гордо
подняв вихрастую голову, Яковлев шагнул в чуждый мир, не разглядел фальши и
погиб. Если даже Виктор нажал на курок, был ли он самоубийцей?
Белые каратели, уходя из одного сибирского села, дарили детям красивые
цветные "игрушки" - румынские гранаты с матерчатым шлейфом, взрывающиеся от
легкого удара. Подорвалось много и детей и взрослых: у этой гранаты трудно
снять боевой взвод. Но кто посмел бы назвать погибших самоубийцами?!

15. КРАПИВА

Медленно ползет занавес. Начинается антракт, и я со сцены, Куликов из
зала подходим к председателю исполкома Енисейскому. Наступило время ближе
познакомиться с ним.
- Нехорошо, товарищи! - громко говорит Енисейский, вскидывая на
переносицу пенсне. - Вы уже два дня в городе, а не удосужились явиться к
местной власти. В чем дело?
- В нашем грешном мире все имеет свои объяснения! - улыбается
Куликов. - Может, выйдем в фойе?
Горделиво кивает головой Енисейский, не спеша надевает кожаную фуражку
и идет по проходу каким-то странным, журавлиным шагом, высоко вскидывая
ноги. Внезапно он останавливается:
- Какая некультурность, товарищи! В храм искусства затащили дрова, вы
видите? Эх, русские мужички!
Смотрю на чурбаки, на которых мы сидели во время концерта, и улыбаюсь.
Непонятен мне Енисейский. Был он революционером-подпольщиком,
политкаторжанином, а сейчас похож на важного чиновника.
Мы заходим в кабинет директора клуба, и Енисейский милостиво разрешает
нам курить.
- Там, где раньше проводила время буржуазия, будут теперь отдыхать
граждане свободной России! - с пафосом поучает Енисейский. - Время
гражданских битв прошло, мы с радостью встречаем новую экономическую
политику. Надеждинск должен подтянуться к крупным городам. В клубе мы
откроем уютный ресторанчик типа "Шари-Вари". Тут можно будет переброситься и
в картишки. В "Красном доме" места для очагов развлечения хватит. Попутно мы
будем изымать свободные средства у населения.
Енисейский достает из портсигара длинную папиросу, старательно
разминает ее.
Не понимаю я Куликова. Как можно спокойно слушать Енисейского и
улыбаться? В груди у меня закипает злость. Ведь этот затянутый в
"революционную кожу" человек не случайно, говоря о нэпе, отбросил слово
"экономическая". По его рассуждениям выходит, что революция уже окончилась,