"Валерий Шамшурин. Каленая соль (Приключенческая повесть)" - читать интересную книгу автора

безмерные выгоды. Но не в силах унять своей раздольной натуры, Бессон,
любивший приложиться к чарке и потому временами загуливавший, редко держал
зарок, бросал*все на полдороге и, в конце концов, без полушки за душой, с
великого похмелья, а то и побитый, приходил к Кузьме, в безунывном
покаянии прося его рассчитаться с долгами.
Узнав об очередной "прибыльной" затее Бессона, Кузьма усмехнулся и,
направляя в стойло, хлопнул по крупу лошадь.
- Горазд дрозд рябину щипати.


10


На столе дымились упревшие за ночь щи. Троекратно перекрестясь на иконы
киота, Кузьма опрятно и неспешливо стал есть. Задумался.
Не единожды были в его жизни крутые срывные времена, много лиха изведал,
но всегда занимала мысль одна заботушка: упредить нужду, вдосталь хлеба
заготовить, чинно свой двор обставить, порадеть для себя и близких.
После того как отец отказал рассольный колодец и варницу старшим сыновьям
Федору да Ивану, как перебрался из Балахны в Нижний, поставив на
скопленные деньги мясную лавку в торговых рядах, зажили в полном достатке.
И Кузьма с младшими братьями не помышлял отделяться от отца. Заедино и
слаженно тянули хозяйство, помогали приумножать добро. И даже когда Кузьма
повенчался с Татьяной, он не покинул отцовского дома: в большой ладной
семье легче да сподручней, а молодую его жену приняли тут ласково.
Но настал великий "годуновский" голод. Три года подряд терзаемая то
ливнями, то ранними морозами, то зноем не родила земля, три года вопль
стоял по городам и весям. Люди дошли до того, что обгрызали кору на
деревьях, рвали зубами сыромять, выкапывали корни трав, ели кошатину и
псину. Одичавшие, обезумевшие, качаемые ветром страдальцы скитались по
дорогам, безнадежно ища пропитания, падали, умирая в пыли и смраде.
Страшнее давнего татарского нашествия было время.
Несворотимый клин вбил голод между богатеями и черным людом. Пытаясь
урвать и сохранить лишний кусок хлеба, поместники и вотчинники отрекались
от своих пахарей и холопов. Наглухо закрывали ворота запасливые монастыри.
Торговцы припрятывали муку и зерно, поднимая на жито и без того непомерную
цену. Тороватый нижегородский таможенный голова Иван Семенов тайком
справлял вниз по Волге государев хлеб. Отовсюду гнали гибнущего от голода
мужика в шею, чтобы опосля хватиться и, уже вольноотпущенного, вернуть
восвояси и закабалить крепче. Но пока всяк был сам за себя, и редкие из
имущих, как сострадательная вдова помещица Ульяна Осорьи-на, протягивали
руку обездоленной бедноте.
Последним делился и отец Кузьмы. Торговать стало нечем, голод опутал
гибельными тенетами оскудевший отцовский дом. От истощения умерла мать.
У свежей материнской могилы, зарыдав от отчаянья и горя, Кузьма в сердцах
стал винить отца: "Ты своим доброхотством сгубил мать. Чужих выручал,
своего не жалел. Не прощу, вечно не прощу тебе!" Придя с похорон, целую
неделю, обхватив руками седую голову, окаменело сидел на лавке отец, а
потом подался в Печеры, постригся в монахи. Вот тогда и зарекся Кузьма: не
делай добра - не наживешь зла.