"Виталий Шенталинский. Свой среди своих (Савинков на Лубянке) " - читать интересную книгу автора

Я шепчу:
- Да.
- Военная коллегия судит меня через день или два. Вас и Александра
Аркадьевича будут судить отдельно. Я счастлив: меня заверили, - он
оборачивается к кому-то, - что ни вам, ни ему не грозит смертная казнь.
Я закрываю лицо руками.
- Но вы же сказали, что у вас достаточно мужества...
Мужество у меня было. В камере, когда я думала, что нас, всех троих,
ожидает одинаковая судьба. Но это неравенство неожиданно лишило меня его.
В Париже Вера Викторовна, Рейлли и его жена, провожая нас, тревожились
больше, чем мы. Теперь мне надо пережить смерть Бориса Викторовича...
- Успокойтесь... - говорит Борис Викторович, почти сердито.
- Любовь Ефимовна, выпейте пива. Пиво лучше, чем валериановые капли, -
советует Елагин.
- Мне не разрешают свидания с Александром Аркадьевичем, потому что его
еще не начинали допрашивать... Но, может быть, эти последние два дня мне
разрешат видеться с Любовью Ефимовной возможно чаще? Например, сегодня
вечером, после допроса?
К моему удивлению, Пузицкий кивает головой в знак согласия. Допрос
должен начаться в девять часов и, значит, окончится не раньше одиннадцати.
Свидание окончено. Меня уводят. Борис Викторович целует мне руку. Он
так спокоен, что мне хочется громко кричать.
Я выхожу из комнаты, я прохожу через другую, ноги мои подкашиваются, и
я хватаюсь за ручку двери. Я не падаю, потому что меня подхватывают чьи-то
сильные руки. Надзиратели почти относят меня в мою камеру. Мне дают воды.
Сколько времени я лежу без чувств - я не знаю. Надзиратель входит с
ужином и ворчит:
- Надо есть.
Как много доброты умеют вкладывать простые русские люди в слова и в
жесты... Я спрашиваю себя: а если этот так называемый допрос не что иное,
как суд над Борисом Викторовичем? Быть может, Борис Викторович хотел
избавить меня от напрасного ожидания?
Уже, наверное, очень поздно. Никто не пришел за мной. У меня нет сил. Я
ложусь. И сейчас же - кошмар.
Четырехугольный двор, высокие стены. Лестница. На лестнице человек в
смятом, слишком широком костюме, без воротника, без пуговиц на рубашке, -
Борис Викторович...
- Он бежит из тюрьмы!
Я вижу: двор наполняется солдатами и людьми в черных костюмах. Их видит
и Борис Викторович...
Меня разбудили два выстрела.
Я вскакиваю. Я схожу с ума. Я не знаю, где кончается сон и где
начинается явь. А если действительно его судили сегодня? Сколько раз я
читала, что "они" не расстреливают, а убивают сзади, из револьвера!"


Ультиматум

Наступил понедельник, 25 августа.
В этот день произошла встреча Савинкова с Дзержинским и Менжинским,