"Виталий Шенталинский. Свой среди своих (Савинков на Лубянке) " - читать интересную книгу автора

человек.

Чего только нет в этих шестидесяти восьми томах! Отчаянные крики из
тюрьмы и любовные письма, разговоры по прямому проводу между чекистами и
агентурные донесения, денежные квитанции и фотографии, вероятно
единственные, на которых уцелели и дошли до нас лица тех, кто, втянутый в
борьбу с их вождем и идеологом Савинковым, преданный провокатором Опперпутом
и уничтоженный коммунистами, стал "навозом" истории, на чьих костях
строилось первое в мире государство социализма. Огромный черновой материал
для нашей, еще не написанной, "Илиады".
Такой ценой оплачивалась политическая программа боевой и
террористической организации Савинкова - НСЗРС, хотя на словах эта программа
выглядела куда как красиво и привлекательно. Тот же Опперпут приводит ее
текст, в котором, кстати, слово "террор" не упомянуто ни разу:
"- Мы боремся и зовем всех, кому дороги родина и свобода, бороться
против Советской власти и кучки насильников-коммунистов, ее возглавляющей,
обманом и ложью исторгнувшей у народа власть в октябре 1917 года.
- Мы боремся за народовластие, то есть за передачу власти единственному
полномочному хозяину земли Русской - Всероссийскому Учредительному собранию,
которое будет выбрано всеобщим, равным, тайным и прямым голосованием.
- Мы боремся за восстановление свободы слова, печати, собраний...
- Мы боремся за передачу всех помещичьих, церковных и крестьянских
земель крестьянам в полную и неотъемлемую их собственность.
- Мы стоим за восстановление мелкочастной собственности.
- Так же стойко, как мы боремся против Советской власти, мы будем
бороться против всех приверженцев царя и всяких поползновений на власть
народа справа.
- Мы признаем право на самоопределение за всеми народами, раньше
входившими в состав Российской империи...
- Мы зовем все свободные народы объединиться вокруг нас в борьбе с
Советской властью, как с опасной всему цивилизованному миру заразой, несущей
с собой насилие, произвол и анархию".
Но там же, среди "вещественных доказательств", есть "Присяга", которую
принимали те, кто вступал в члены Союза, и в которой вполне проявлен
инквизиторский стиль его вождя:
"Клянусь и обещаю, не щадя сил своих, ни жизни своей, везде и всюду
распространять идею НСЗРС: воодушевлять недовольных и непокорных Советской
власти, объединять их в революционные сообщества, разрушать советское
управление и уничтожать опоры власти коммунистов, действуя, где можно,
открыто, с оружием в руках, где нельзя - тайно, хитростью и лукавством".
Вот то кредо, с которым выступал тогда Савинков - политик и идеолог
"зеленых", которое в десятках вариантов и тысячах листовок, подписанных им -
для крестьян, для красноармейцев, дезертиров, партизан и, наконец, просто
граждан, - рассеивалось по городам и весям, созывая в поход на большевиков
все новые и новые отряды.
"Поистине таинственна наша матушка Россия, - писал Савинков своему
другу и помощнику Александру Дикгоф-Деренталю во время одной из боевых
операций против Советов. - Чем хуже, тем ей, видимо, лучше. Язык ума ей
недоступен. Она понимает или запоминает только нагайку да наган. На этом
языке мы теперь с ней только и разговариваем, теряя последние признаки