"Анри Шарьер. Бабочка ("Папийон" #1) " - читать интересную книгу автора

родился на одном из трех островов - Королевском - и возвращается туда
(ирония судьбы!) как обыкновенный заключенный. Он осужден на 12 лет каторги
за ограбление со взломом. Ему девятнадцать лет, у него улыбающееся честное
лицо и светлые глаза. Мы с Деге понимаем, что сюда он попал случайно. Он
совсем не разбирается во взаимоотношениях между "парнями", но может стать
ценным источником информации о том, что ожидает нас в ближайшем будущем. Он
рассказывает о жизни на островах, где провел четырнадцать лет.
Он дает нам ценные советы: лучше бежать по суше, поскольку через
острова бежать невозможно. Ни в коем случае нельзя быть классифицированным
как опасный преступник, так как с такой оценкой сразу по прибытии в порт
Сен-Лорин-де-Марони сажают под домашний арест, который длится иногда до
конца жизни. Обычно менее 5 процентов каторжников содержатся под домашним
арестом на островах. Остальные остаются на материке. Острова неопасны; на
материке, как рассказал мне Деге, довольно паскудно. Там у заключенного
много возможностей умереть: болезни, убийства и т. д. Но все-таки Деге и я
надеемся не быть заключенными на островах.
К моему горлу подступает комок: а если я уже определен, как опасный? С
моим пожизненным заключением, случаем с Трибуйардом и начальником - это
вполне возможно. Однажды проносится слух: ни в коем случае не идти в
поликлинику - там отравляют слабых и больных, которые не в состоянии
выдержать тяготы путешествия. Это, конечно, чепуха. Парижанин по имени
Франсис Ле-Пас подтверждает, что у этих слухов нет никакой основы.
Действительно, один человек отравлен, но его брат, который работает в
поликлинике, рассказал, как было дело.
Этот тип, что отравился, был крупным специалистом по сейфам, и во время
войны, находясь на службе у французской разведки, пробрался в германское
посольство в Женеве или Лозанне. Он украл важнейшие секретные документы и в
благодарность за эту операцию "курицы" выпустили его из тюрьмы, где он
отбывал пятилетний срок. Начиная с 1920 года, он проделывал одну или две
операции в год и жил припеваючи. Будучи пойманным, он каждый раз угрожал
выдачей секретов контрразведки, и последняя торопилась вмешаться. Но на этот
раз фокус не прошел. Он получил двадцать лет и должен был ехать с нами, но
хотел пропустить транспорт и притворился больным. Таблетка цианистого
калия - по словам брата Франсиса Ле-Паса - кончила дело. Сейфы и разведка
могут спать спокойно.
К рассказам этим, частью правдивым, частью высосанным из пальца,
прислушиваются: это помогает убить время. Когда я иду в уборную, во дворе
или в камере, Деге всегда сопровождает меня, - из-за патронов. Он
усаживается передо мной и заслоняет меня от слишком любопытных взглядов. Я
продолжаю носить в себе два патрона, так как Глиани болен, и состояние его
день ото дня становится все хуже. Тут происходит нечто непонятное: патрон,
который я сую последним, выходит тоже последним, а тот, что сую вначале,
выходит первым. Я не понимаю, как они меняются местами в моем животе, но это
так. Вчера у парикмахера, во время бритья, пытались убить Кложе. Он получил
две ножевые раны в области сердца и только чудом не умер. Его историю я
узнал от одного из его друзей. Это очень странная история, и я расскажу ее в
другой раз. Во всяком случае, это было сведение счетов. Смерть настигла
этого человека через шесть лет в Кайенне, когда он проглотил бихромат калия,
подложенный в его чечевичную похлебку. Он умер в страшных муках. Санитар,
ассистировавший врачу при посмертном вскрытии, показал нам отрезок кишечника