"Дмитрий Шашурин. Сорочий глаз (Повесть, фантастика)" - читать интересную книгу автора

на сборный пункт, за грибами.
Когда тебе что нужно, так и кажется, а ну-ка перехватят из-под носа.
Это и беспокоило меня больше всего, больше даже погони, видимо, я к погоне
почти привык. Уж очень складно получалось с корзиной - и паспорт, и орудие
производства, я ведь решил, что буду мотаться по лесам до победного, пока
не найду еще где-нибудь сорочьих глаз для человечества. Попутно займусь
грибами, чтобы добывать деньги на пропитание. Никогда не торговал на
рынке, а тут чего не сделаешь, раз для пользы человечества. Только не
увели бы корзину. А еще меня беспокоило, когда электричка проезжала мимо
ребят, которые играли в футбол. Мне тоже хотелось играть в футбол, до того
хотелось, что я растерялся и потянулся потрогать усы, которые сбрил еще в
тот день в бане. И больше не брился. Но на месте усов не кололось, не
отросла за эти дни щетина. В магазине я так и не посмотрел на себя - на
костюм, на пальто глядел, а на себя нет.
Тут по вагону прошли два милиционера, они тоже не посмотрели на меня.
Они-то делали вид, что ни на кого не смотрят, но я заметил, что
разглядывают не глядя всех мужчин, особенно помоложе, один милиционер
косился вправо, другой - влево. На меня же мой, правый, милиционер не
посмотрел на самом деле, пропустил, как явно неподходящий и не стоящий
внимания объект. Может быть, не начиналась еще погоня? Но перед самым
Городом милиционеры, возвращаясь, провели к головному вагону парня в ярком
свитере, наподобие тех, что продавались давеча на Конечной, и похожего на
Жору, как бы его описал Лимоныч. Парень оборачивался на милиционеров, а те
говорили: <Разберемся, разберемся>. Может быть, по моему делу? Почему не
меня? Из-за пальто и восьмигранника?
Не только. Не только. В вокзальном туалете я долго рассматривал свою
физиономию в узком зеркале над умывальником и убедился, что не только
из-за восьмигранника и пальто, не только. Я смотрел в незнакомое свое лицо
и талдычил про себя: <Не только>.
- Ну что, пацан, очень доволен собой? - спросил железнодорожник,
проходя к кабинам.
- Не только, - вырвалось у меня вслух.
Вот оно: п а ц а н! Еще утром я был в студенческом возрасте, а
сейчас, к вечеру, сам вижу, что мальчишка. Не пальто и восьмигранник, а
возраст сделал меня неуловимым.
Теперь, значит, можно отбросить погоню, хоть я к ней и привык,
отбросить навсегда и окончательно. А себя всецело направить на служение
человечеству, и вперед - за корзиной!
Кому-никому, а предъявление ягод - только тогда и выйдет разговор. С
кем - ни с кем. Но, оказывается, не все я учитывал в своем плане, хотя
мне-то казалось, что все.
К последней электричке у меня было полное грибниковое вооружение - в
починенной корзине, никто ее, конечно, не увел - находился пластиковый
пакет с колбасой-батоном-сыром и фляжка с водой. С таким паспортом - через
любую таможню без досмотра! Не хватало только резиновых сапог, чтобы уж в
любую погоду, обязательно надо купить с первой же грибной выручки и
поменьше размером. В моих ботинках ноге стало чересчур свободно, и я
напихал в них бумаги и положил стельки.
Начать свои поиски я решил с тех мест, где не бывал ни разу после
того, как нам дали квартиру в новом районе. Почему-то у грибников