"Дмитрий Шашурин. Древняя рыба дважды (Авт.сб. "Печорный день")" - читать интересную книгу автора

взял вторую и последнюю иголку и изобрел новую технологию. Может быть, мне
стоит подумать о точных всяких науках. Я вылил воду прямо в костер - и на
крючок, и на угли, и уж пшик получился на славу. Костер все еще шипел и
фыркал, пока я пробовал закалку, прикреплял крючок к ниткам и готовил
насадку для кистеперой рыбы. Только я не мог проверить крючок, нажать на
него посильнее (если он сломается, у меня нет больше иголок), потрогал
осторожно; только я не мог привязать нитку как следует к игольному ушку;
только кусочек лепешки не держался на самодельном крючке. И мне опять
пришлось изобретать новую технологию, и я опять подумал о точных науках.
Это сейчас легко все представить последовательно, а тогда я чуть не
бросил дело на половине. Очень уж трудно пробиваться в науку. Пошутил
ведь, а уж совсем привык и так и считал, что не привязываю хлеб к крючку,
но изобретаю, создаю, ставлю решающие опыты на глазах у своих студентов,
будто бы на футбольном поле в центре стадиона. Все замирает, не дышит
стадион - я иду к воде. Сейчас начну. Раскачиваю лепешку на ниточке:
кач... каач... кааач! Отпустил нитку, лепешка взвилась прямо над головой и
упала на песок сзади. Хорошо еще, стадион не настоящий, воображаемый,
сколько уж свисту мне бы досталось тогда. С поля! Мазила! Зато лепешка
крепко держалась на крючке. Кач... каа... нет, не крепко - полетела в воду
лишь одна лепешка, нитка с крючком намоталась на пальцы. С поля! Ничего,
другой кусочек привяжем покрепче, пока еще две попытки, рано еще с поля.
Тут вдруг вооо! чмок! плюх! совсем рядом с берегом! Сожрала кистеперая
кусочек лепешки, который улетел с крючка в воду. Затряслись у меня руки, я
стал зачем-то оглядываться, словно боялся, что кто-нибудь переманит к себе
мою добычу. Вот тебе и с поля.
Незачем раскачивать лепешку на нитке. Я расправил и уложил нитку вдоль
берега, взял крючок с лепешкой на ладонь, оглянулся все-таки зачем-то и
швырнул лепешку с ладони, как с лопатки. Точно! Технология! Лепешка
плавает, от нее тянется к берегу нитка, а от берега - ко мне, я держу
конец нитки. Если за лепешку схватится на самом деле кистеперая рыба, то
за другой конец нитки будет держаться академик - я. У меня на затылке
зашевелились от ожидания волосы. Схвати, схвати, кистеперая, схвати,
древнейшая. И как всегда, когда ожидаешь напряженно, с нетерпением, то,
что ждешь, происходит как будто неожиданно, как будто ты совсем не готов,
и хочется сказать: постой! Под лепешкой беззвучно провалилась вода, и
лепешка исчезла в провале, вода сомкнулась, меня потянуло за руку, за
нитку к озеру, а я все еще ждал, когда услышу чмок! И чуть не выпустил от
неожиданности нитку. Или я не услышал от волнения, или на этот раз рыба
приспособилась засасывать лепешки беззвучно. Опомнившись, я схватился за
нитку обеими руками. Только бы крючок, только бы не... я не знал, что "НЕ"
- НЕ разогнулся, НЕ сломался? Только бы крючок... только бы крючок. Про
нитки я не думал. А нитки натягивались все сильнее. Будто к ним привязано
тонущее бревно. И меня тянуло это бревно.
Тогда я попробовал тоже потянуть. Бревно остановилось. Я еще потянул,
бревно начало всплывать, сейчас покажется, сейчас - я перебирал нитку,
наклонялся ближе к воде, не прозевать, увидеть и схватить за жабры или за
что попало кистеперую. И я увидел сначала черную толстую спину, потом
золотистую жаберную крышку с глубокую тарелку, плавник и глаз, который в
этот момент как раз взглянул из-под воды на меня, и я очутился в воде. Я
думаю, когда рыбина меня увидела, она метнулась вглубь, дернула за нитку,