"Дмитрий Шашурин. Неоконченная повесть о лесных ягодах (Авт.сб. "Печорный день")" - читать интересную книгу автора

участков на прохожих. За городом у людей, не успеют пожить там
день-другой, образуется первейшая деревенская привычка - развлекаться,
наблюдая дорогу: кто, куда, от кого, с кем и, главное, не заключена ли в
прохожих хотя бы отдаленная угроза морковному или банановому урожаю.
Обязательно найдется и такой наблюдатель, который засечет меня и запомнит,
что такого-то да, торопился на городскую электричку такого и такого-то
вида молодой человек. Черт его знает, никуда это не денешь - не во сне, а
наяву _молодой_! Не по трамвайно-магазинной вежливости - по самоощущению.
Бегу не задыхаясь, в пятках словно крылышки, как у греческого бога. Но я
не даю себе и моральной передышки, некогда любоваться, нельзя терять
бдительность. Нужно решать криминальную задачу: как уйти от преследования,
как не наследить.
Прежде всего кинутся ловить, искать, задерживать Жору в моем костюме
или скажем, как они скажут, такого-то и такого-то вида молодого человека,
в таком-то костюме явно с чужого плеча. И, конечно, хотя и не сначала, а
по ходу будут искать мое тело, тело пенсионера ФИО. Но эти поиски мне не
помешают, пусть ищут мое тело хоть всей командой, я займусь исключительно
Жорой - самим собой в моем теперешнем сложном положении. В Город на
электричке, к которой тороплюсь, я не поеду, но, наверное, надо сделать
вил, что уеду, и взять билет в Город. А поеду в другую сторону, до
Конечной. Но тогда придется взять билет и до Конечной. Нельзя в моем
положении ездить без билета. На таких пустяках и ловят преступников.
Батюшки, я преступник! Конечно, можно бы тут _наужахаться_ всласть, но у
меня не было времени, так просто мелькнуло на бегу. Преступник не
преступник, а Жора под подозрением, несправедливым подозрением, и надо его
до лучших времен увезти отсюда и спасти от погони.
Касса-то на станции одна, как же я буду брать одновременно билеты в оба
конца: в Город и до Конечной? Сразу же и наслежу. Подходить два раза?
Кассирша-то одна. Сделать вид, что в Город, а билет наоборот? Но как
сделать вид для кассирши? Для нее куда взял билет, туда и еду. Вот уж и
платформа, и касса, и электричка выкатывается из-за поворота, и кассирша
смотрит из окошка, и дежурная по станции в красной фуражке улыбается -
дескать, в самый раз к поезду. Общественное давление - никуда не денешься,
как под гипнозом делаю то, что от меня ожидают: полтинник на блюдечко в
кассу - один в Город! Вот и сделал вид. Дальше еще лучше: сел в вагон,
двери задвинулись, электричка тронулась - повезли загипнотизированного
Жору в Город навстречу его коварной судьбе.
Не тут-то было, я вовремя встрепенулся и переиграл и гипноз и судьбу -
вышел из вагона на следующей остановке, прошел кустами до конца платформы,
пересек линию и в кассе на противоположной платформе взял билет до
Конечной. Теперь оставалось лишь несколько минут до шестнадцатичасовой
электрички с лупоглазой Иркой. Я не остался торчать на платформе, нырнул
снова в кусты. Уж на этот раз мы не наследили с Жорой. А теперь в кустах
пора было мне с ним расставаться, как я к нему ни привык, как ни вжился в
его образ. Хватит. Жора исчез навсегда, я остался наедине с самим собой,
молодым и непривычным. В новом теле - старый дух. Только бы знать, сколько
у меня в запасе доаврального времени: сегодня объявят тревогу или завтра.
У меня уже тогда возникло впечатление, что в моей грудной клетке, где-то
около сердца, пустили часы. Идут они пока равнодушно, еле слышно: так-так,
тик-тик, но и с угрозой.