"Александр Шавердян. Путь воина " - читать интересную книгу автора

[После того как, наконец,] эту резолюцию опубликовали, [...] не
прошло и месяца, как целый ряд участников дискуссии - я в том числе -
получили от Ал. Ис. том, только что вышедший и опубликованный заграницей. Он
назывался "Структура тональной системы". В 47-м году работа была издана в
2200 экземплярах и, прежде чем ее тираж был перевезен в Москву и [...] пущен
в продажу, Ал. Ис. [...] решил разослать экземпляры особо часто
упоминавшимся на ее страницах лицам.
Что это была за работа? По образному отзыву Льва Абрамовича
Мазеля, это было ленивое, в третий уже раз, повторение его формальной,
незамысловатой, поверхностно-наивной концепции - наполовину, а наполовину -
гнусный в 2200 экземплярах донос на группу музыковедов, которые "занимаются
вредительской деятельностью". Руководителем этой группы является Лео Мазель,
а подчиненными, уполномоченными по разным областям призваны вредить:
Кулаковский - музыкальная грамота, Цуккерман - в области музыкальной
литературы. Мазель сам - в области форм и так далее.
Это была не шуточка. И Ал. Ис., задержав выход этой книги в
продажу, получил от нас отзывы. Это была кропотливая работа, требовавшая
быстроты и точной реакции. [...] [Ведь] это был подробный донос на много
тысяч знаков, тиражом, превышающим обычный. Легко понять, что было бы, если
бы эту книгу пустили в продажу. Вряд ли Льву Абрамовичу, Виктору Абрамовичу,
мне и другим довелось бы шутить [...] здесь на сегодняшней встрече среди
вас.
Во всяком случае, Ал. Ис. проявил огромное мужество. Я считаю, что
его мужество было наравне с геройством. Он боролся, он доказал, что эта
книжка, в целом, бред сумасшедшего. И, действительно, Оголевец был
шизофреником, он никому не смотрел в глаза. И Ал. Ис., хотя и не поразил
всего змея целиком, но одну голову отрубил: весь тираж был сожжен или
уничтожен другим способом. [...]
[Оголевец же], так как он был руководителем книжного отдела
Музгиза, [...], с невероятной быстротой ухитрился за лето 47-года проделать
всю работу над книжкой, повторить ее и закончить выявлением такой вот
вредительской организации. Я до сих пор помню методы его "доказательств".
[12]
[...] И тут он приходит к банальному и легкому выводу:
"Следовательно, оба они [13] получили соответствующее указание от некоего
третьего лица из-за рубежа. Иного не может быть".

Вот такие "методы" доказательства тогда были очень входу. И они могли
бы иметь для нас трагические последствия, если бы не геройская деятельность
Ал. Ис., которая мало кому была известна, и о которой, вероятно, мало кто
знает сейчас. В моменты отдыха он был очаровательным и обаятельным
человеком, а в моменты принципиальной дискуссии он показывал себя умелым и
отважным борцом. И вот один, возможно, самый яркий, но далеко не
единственный пример Шавердяна - бойца я запомнил на всю жизнь и благодарен
ему, как и все, кто были участниками [тех событий]. Я думаю, что этот штрих
очень важно запомнить и оценить всем, знающим и понимающим, какова была
обстановка в 47 году. Что могло означать для группы советских музыковедов,
если бы эта книжка не была подорвана Ал. Ис. и тираж ее не был бы уничтожен.
Я видел экземпляр, который читал Ал. Ис., его заметки. Он вложил туда
очень много труда, а, повторяю, это, может быть, самый яркий эпизод его