"Александр Шавердян. Путь воина " - читать интересную книгу автора

Будь моя воля, студенты всех композиторских отделений и факультетов
вместе с будущими режиссерами музыкального театра, не говоря уже о
теоретиках-музыковедах, изучали бы ее в обязательном порядке...
Однако сейчас моя задача скромнее - определить суть этих самых
взвешенности и бесконфликтности Александра Исааковича, его таланта
сглаживать углы и находить среднюю линию.
Статья начинается анализом опер Прокофьева ("Семен Котко") и Хренникова
("В бурю"), которые "полярно противоположны по своим стилистическим
устремлениям". Оба произведения критик подвергает нелицеприятному разбору,
что, вероятно, не могло не задеть как маститого автора, так и молодого, но
уже завоевавшего известность. Отдавая должное таланту обоих композиторов,
Шавердян говорит с ними без обиняков, напрямую, прямо и честно, "на равных",
как говорят с близкими людьми о серьезном деле, которое касается всех. Его
суждения принципиальны, категоричные оценки порой звучат жестко и резко.
Нет нужды углубляться в детали профессиональных претензий критика к
композиторам. Не это сейчас главное. У всех троих общая цель. Они партнеры и
единомышленники. В этом Шавердян убежден. И между ними не должно быть
недомолвок и иносказаний, потому что у всех троих одно дело, они все
заинтересованы в судьбе советской оперы, в создании произведений, которые
стали бы естественным продолжением высших достижений русской классической
музыки.
Правда, от одного критического пассажа меня слегка бросило в дрожь: "В
сцене с Лениным - в кульминации спектакля - наиболее полно выявляется
ограниченность средств музыкальной драматургии оперы "В бурю"."
"Ничего себе, - подумал я, - большой был мастер сглаживать углы...", и
невольно вспомнил еще один фрагмент давешнего интервью с Тихоном
Николаевичем.
А. Ш.: ...Но ведь в то время от слова критика мог зависеть и взлет
человека и, может быть, даже его гибель. Или я преувеличиваю?
Т. Н.: Ну, преувеличиваете... Да, от критики всегда очень много
зависит.
А. Ш.: Но, смотря в какое время... Сейчас вот - критикуй, не критикуй
человека...
Т. Н. (с неожиданной страстностью): Он плюет на все! Нет, ну раньше это
было... весомое дело, весомая профессия. Особенно, если что-то появлялось в
авторитетной газете - как "Правда"...
А. Ш.: Это было равносильно приговору?...
Т. Н.: Это да. Тут уже разговоры были короткие.
И здесь до меня дошло! Рядом с разносными статьями партийных
борзописцев работы Шавердяна, проблемные, с глубоко аргументированным
анализом, действительно, выглядели "мягкими" и "взвешенными". Ведь автор
"Советской музыки" не ставил перед собой задачи во что бы то ни стало
"уничтожить и растоптать", наоборот, он искренне желал помочь и поддержать,
наметить перспективу роста.
Сказать правду и не обидеть, не ранить человека - что ж, такое умение
"сглаживать углы", "найти среднюю линию, наиболее подходящую для данной
ситуации" - эти качества заслуживают уважения и вызывают ответные чувства
симпатии и доверия. Яркий полемист, неутомимый спорщик, владевший острым,
разящим словом Шавердян, оказывается, мог сохранять "спокойствие" "при
оценке (новых) сочинений, которые появлялись". И такое отношение привлекало