"Виктор Шавырин. Коза-дереза (Повесть, Журнал "Русская Провинция" 1996/1)" - читать интересную книгу автора

подошла очередь, Ванька интеллигентно спросил их:
- Слушаю вас?
Тут у баб глаза разбежались: сколько всего набрали и Тюха, и
Дорогунька! И Ванька каждый вечер ходил мимо нашего дома, жуя пряники. Один
раз и меня угостил! Но каждое счастье имеет скорбный конец. Всего через пару
месяцев к Ваньке нагрянула ревизия, и, чтобы покрыть недостачу, Тюха продала
козу.
Может быть, она ее не продала бы, да Ванька пригрозил упечь Тюху за
самогонку на второй срок, если она не выручит деньгами... Оно и правду
сказать: вместе катались, вместе и саночки возите... тюхи чертовы...
Такая она была, наша сельская се ля ви. Обезмужичел двор, потом
обескровел, а потом обескозел. А ныне и двора того нет: померла Тюха,
развалилась изба, а по фундаменту прошлись оралом мелиораторы. Теперь там
татарник растет. Стало место пусто, как дырка от бублика, Ни кошка на нем не
мяукнет, ни гром в него не стукнет, потому что голое оно и плоское. Может,
через тысячу лет там снова что-нибудь построят и даже асфальт положат. И
будет кто-нибудь жить-поживать да смотреть в окно. Или дерево посадят, ибо
должна же когда-нибудь наша планета стать цветущим садом, как завещал
великий Мичурин.
Коз, естественно, к тому времени уже не будет, потому что они деревья
обгладывают и, говорят, съели в позапрошлые времена не то Сицилию, не то
Сардинию. Может, и Сахара из-за них появилась.
Стоп! Да не потому ли их так люто ненавидел Волосатый дед - сам
козовладелец?
Он был так баснословно древен, что вполне мог помнить и оскудение
Сахары, и бедствия прежде плодородных островов. Он поливал коз таким
отборным матом, что чувствовалось - это неспроста!
Когда дед выгонял свою Катьку в стадо, он обязательно старался морально
ущемить державшихся вместе коз и козлят, и обязательно кричал:
- Н-но, сталинские коровы!
И прибавлял что-нибудь более радикальное, а не то - брал у пастуха кнут
и вытягивал все проклятое племя разом.
Тюха даже имела обыкновение сетовать, что Волосатый дед на всю нашу
Сэсэрэ ругается, а когда однажды ее упрекнули в неуместной тавтологии,
потому как Сэсэрэ - заведомо наша, то она даже подскочила:
- Ты думаешь, на свете одна Сэсэрэ? Еще другая есть!
Слава Богу, до иных земель и государств слова Волосатого деда не
долетали. Но, кажется, не доходили они и до коз - им хоть писай в глаза -
все божья роса. Ох, твари, твари! Сколько нервов вы вымотали простым
деревенским труженикам, сколько сердец сокрушили!
Коз дед менял часто - все оставлял на племя молоденьких, а старых
выбраковывал, надеясь, наверное, получить в итоге особь с ангельским
характером. Партизан уверял меня, что дед портит молодых козочек и оттого
любит их менять, что бегающие по двору козлята - его, дедовы, но такие
непристойные фантазии могли прийти в голову только Партизану, особенно в те
дни, когда он воровал у матери самогонку. Нет, Волосатый дед просто был
великий зоотехник, может быть даже - селекционер, он даже написал однажды
письмо академику Лысенко, спрашивая у него какого-то совета, он и яблони в
порядке содержал, и в лошадях лучше всех разбирался - старый, доколхозный,
самостоятельный кадр!