"Ирвин Шоу. Пестрая компания (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

Стал вдруг вспоминать богатых невест, на которых был бы не прочь
жениться. Ровена... как ее там звали? Двадцать лет назад, в Чикаго; связана
с судовладением. Отец служил на пароходах, курсирующих по большим озерам. Но
как можно жениться на девушке по имени Ровена? К тому же она весила сто
семьдесят фунтов, никак не меньше,- без всяких преувеличений. Может, даже
больше - сто восемьдесят... К тому же влюбчива, как кошка. Кому нужна такая
жена? Озерные пароходы, или не пароходы,- все равно, если у нее такой
ужасный вес. Тем не менее тогда у него была единственная реальная
возможность жениться на богатой.
Везет же некоторым - встречают в жизни красивых, милых девушек, чьи
отцы имеют контрольный пакет акций в "Чейз Нэшнл бэнк" или владеют империей
горных разработок в Центральной Америке. И все же, женись он на этой Ровене
(Ровена Крумман, вот как ее звали,- Боже, что за чудовищное имя!), не
пришлось бы ему трястись сейчас в этой постели.
Что же он имеет? Семьсот долларов в банке, триста пятьдесят пять из них
- долга, и это все. Еще месяц - и потом пособие. Большое им спасибо за
такое пособие! Приблизительно девять десятых американцев, как и он сам,
ходят по краю пропасти, они ежедневно чувствуют угрозу своей жизни, но тем
не менее улыбаются, лицемерят, притворяются, ночами не спят, надеются -
нервы не подведут, не лопнут; стоят на самом краю, и он рушится, сыплется у
них под ногами... А еще эти китайцы: старательно обшаривают все тротуары в
поисках просыпавшегося на землю риса; бегут впереди армий с двумя кастрюлями
на спине и одеялом и в вежливой восточной манере умирают от голода. Не
следовало бы Джо Ривзу позвонить и им? Нет ли у него важного сообщения и для
китайцев? Никакая философия в мире не поможет, когда ударят холода... А
самому ему надо как-то устроить все в жизни лучше, надежнее. Где-то упустил
он свой шанс - слишком был ленив, глуп, самодоволен.
Само собой разумеется, Ривз мог позвонить ему и по совершенно другому
поводу, к примеру касательно Элизабет. Неопровержимый факт: в субботу
вечером Кэхилл застал этих голубчиков - целовались у двери... Вот вам,
пожалуйста,- шок для родителя! Что прикажете делать, когда застигаете свою
семнадцатилетнюю дочь, целующуюся с племянником вашего лучшего друга?
Воспитывать дочь - все равно, что сидеть на неразорвавшейся бомбе, которая
во время войны пробила крышу дома и оказалась в подвале. Может пройти год,
два - и все хорошо. Или вобще ничего не случиться. В мире полно дурных,
падших женщин, но ведь всем им когда-то было семнадцать, и они были
смазливыми любимицами своего дорогого папочки. Дочери министров, адмиралов,
политических лидеров...
Откуда ее папочке знать, каким порывам плоти поддается его дочь, с кем
их разделяет, сидя там, в соседней комнате, со студенческими вымпелами,
темными непроницаемыми шторами на окнах и фотографиями в рамочках? От
Элизабет тоже не дождешься никакой помощи, это точно. Всегда была скрытным,
своенравным ребенком, шла напролом, своей собственной дорогой, с презрением
отвергая любые отцовские советы или поддержку. Никогда отчаянно не врала, но
и не говорила больше того, что считала необходимым,- лучше сэкономить на
правде. Иногда он пытался поставить на ее место другую девочку, чтобы со
стороны более объективно посмотреть на дочь. Она уже девушка, с прекрасно
развитыми формами, преждевременно - внешне - стала настоящей женщиной:
многообещающие глаза бросают вызов, скрытая чувственность так и рвется
наружу - точно как у ее матери... Боже, Боже, это мучительно - только бы