"Дмитрий Щербинин. Гранитные берега." - читать интересную книгу автора

и идите отогревайтесь у себя дома!
Аня вела его по улице, продираясь среди наметаемых сугробов в ту сторону
откуда, как ей запомнилось, они пришли.
- Если бы у меня был дом Толечка, то ты сейчас бы отогревался в нем.
еужели ты этого не понимаешь, - горестно говорила она, проходя какой-то
подворотней где у стены валялась бесформенная заметенная снегом фигура, не
то человека, не то собаки. Аня говорила: "- А моя матушка, сестры и
Петенька, что с ними без меня будет... хотя я сейчас им только лишний рот,
на почте то сейчас тоже все перевернулось, меня и не подпускают, стоят там
какие-то люди с винтовками... Да, я им сейчас только обуза, кому я такая
нужна... ет не вернусь я домой, Толечка, вы даже не уговаривайте меня..."
А Анатолия вновь душили приступы кашля, каждый шаг давался ему все с
большим и большим трудом, озябшие ноги превратились в две негнущиеся палки,
которые совсем не держали тело, а все норовили завалиться в любой из
сугробов, которые казались Анатолию мягкими, теплыми перинами, в которых
согреется он и заснет сладким сном. Потому он ничего не отвечал Ане, все
силы свои он употреблял на то чтобы сделать еще один шаг, и все же казалось
ему что проваливается он в бездонную черную яму, все тело его и голова, все
проваливались и проваливались куда-то вниз.
А Аня чувствовала каким невыносимо тяжелым стало его тело, которое она
придерживала и волокла за собой то одной то сразу двумя руками. И ей каждый
шаг давался с трудом и ноги устали, и голова кружилась - она ведь как и
Анатолий почти ничего не ела в последние дни, только у нее не было этого
жуткого кашля который разрывал Анатолия изнутри. Она хрипела "-Тебе же
Толечка врач сейчас нужен. е в подвал нам надо идти, а в больницу..." - и
она оглядевшись завернула в другую сторону.
Что описывать ту мучительную дорогу сквозь ревущий, гранитный мрак,
сквозь сугробы, сквозь сбивающий с ног леденящий ветер который заблудился
меж бездушных стен и свистел отчаянно, жалобно и гневно, словно волк
загнанный в ловушку - волк которому не было здесь простора, пойман он был
средь этих стен. Что описывать ту дорогу, которая превратилась для них в
нескончаемую череду, мучительно тяжелых шагов, когда каждый из этих шагов
давался как надрывный, насильственный рывок, когда ноги увязали в снегу
словно в болотной тине, когда голодные, замерзшие тела не слушались и
только быстро бьющееся в груди Анечки сердце давало силы сделать еще один
шаг не только ей, но и согревало Анатолия и придавало сил и ему.
Но наконец этот мучительный путь был закончен и они, измученные и
замерзшие, остановились у больших железных ворот, за которыми виделось в
свете фонарей, большое здание больницы, и несколько автомобилей и бричек
стоявших у ее крыльца.
Рядом с воротами маняще, зовя согреться, трещал костер и рядом с ним
стояли темные фигуры. Они вытянули руки к вьющемуся по мостовой пламени и
громко меж собой о чем-то спорили. Когда же из ревущей вьюги вынырнули Аня
и слабо постанывающий, с посиневшими губами, Анатолий, один из них поднял
ружье и предостерегающе крикнул:
- Эй, стой! Кто идет, назовись!
Аня крикнула что-то в ответ и подошла к пламени.
- Пропустите нас, - задыхаясь говорила она, - видите, ему очень нужна
помощь, он умирает...
Часовой опустил ружье и разглядывал Анечку, посмотрел на Анатолия