"Дмитрий Щербинин. Гранитные берега." - читать интересную книгу автора

- Да что же это!...
В дверном проеме, за спиной отца, появилось заплаканное распухшее женское
лицо, с разбитой в кровь губой, то была мать Анны. Она схватила своего мужа
за руку и запричитала:
- Кирюша, уймись! прошу уймись!
А он оттолкнул ее вглубь квартиры и не удержавшись на трясущихся ногах
упал бы, да схватился за дверную ручку и вновь заорал благим матом:
- А ну дочь давай в хату! Я тебя сейчас уму разуму поучу, будешь у меня
знать...
- А ты, - ткнул он в Анатолия, - если я еще раз рожу твою немытую увижу,
так отделаю так что мать родная не узнает!
Аня повернулась к нему и в глазах ее гнев смешался с растерянностью: она
не могла поверить, что эта картина, это окно в мир иной, слившееся в ее
сердце во что-то единое, прекрасное и жаркое вместе с чувством к Анатолию,
что это ставшее уже частью ее самой, было так просто разорвано и истоптано.
А отец уже вновь подошел к ней и схватив за руку потащил за собой. Аня
вновь вырвалась, на этот раз не ловко по кошачьи, а силой, именно силой.
Так в мгновенья наивысших духовных переживаний, даже в слабых телах
черпаются из духа силы великие.
- Я уйду! - закричала она, и в этот миг приоткрылась одна дверь на
площадке, на миг показалось испуганное старушечье лицо и дверь
захлопнулась, а Аня все кричала в истерике отступая по лестнице и уводя за
собой Анатолия:
- Довольно с меня! Хватит!... Как ты мог... ты не человек после этого, не
отец мне, ты... ты хуже животного!... Ухожу, видеть тебя не могу.
- А ты потаскуха! - заревел словно разъяренный бык ее отец, - у иди, иди
со своим художником! Тебе мое проклятье! Иди, иди!
Аня всхлипывая, потащила Анатолия за собой вниз по лестнице, а вослед им
раздался крик Аниной матушки:
- Доченька, вернись! Да куда же ты?! Вернись! - последний крик был совсем
уж пронзительным, таким что инвалид под лестницей словно бы отвечая ему сам
зашелся в крике:
- Да заткнитесь же вы! Дайте мне заснуть!
Аня, по щекам катились слезы, все тащила за собой Анатолия и приговаривала:
- Что же это он сделал... никогда, никогда я ему этого не прощу! Толечка,
скажите, вы на меня очень сердитесь... вот я какая дура правда? Точно на
беду вы со мной встретились... ет, нет, - тут же сама испугавшись своих
слов поправляла она, - не на беду, не на беду, я знаете, Толечка, буду
теперь всегда с вами, хорошо? Ладно? Буду вам помогать как смогу, все что
хотите теперь для вас сделаю. И вы ведь вновь нарисуете такую картину и
даже еще лучше, ведь это у вас в душе, да ведь Толечка?
В это время они вышли на улицу где стало совсем уже темно и в режущим
холодными порывами, жестком воздухе, летели и летели на мостовую бессчетные
мириады снежинок; кое-где продиралось сквозь эту падающую без конца к земле
ледяную массу, пламя костров, и еще с более оживленных улиц, виделись и
мигали среди метели маленькие светлячки-фонарики.
- Ну вот и настоящая зима началась, - слабым голосом проговорил Анатолий
и закашлялся, страшным, душившим его кашлем. Что-то заклокотало и треснуло
в его горле словно бы разорвалось. аконец он засипел, - теперь мне надо
назад в мой подвал. Анечка я сам дойду, слышите?! Хватит уже, оставьте меня