"Дмитрий Щербинин. Темный город (Повесть)" - читать интересную книгу автора

ударял его снежными хлыстами в спину. Девушка сидела, не смея пошевелиться,
опасаясь упустить хоть одно слово из его рассказа...
Ветер отчаянно завывал, стенали деревья, мрак стремительно проносился, и
теперь во всем этом, слышались Михаилу еще какие-то голоса, какие-то стоны,
мольбы - кажется, они звали его, и он испугался, что сейчас все это
рассыплется, и он окажется у парковой аллее пьяным - теперь то его
существование представлялось безмерно более жутким, нежели этот лес.
- Если вы не хотите, то можете не рассказывать... - прошептала девушка.
- Нет, нет - я расскажу. Это бред, это боль, но лучше, наверное, не
держать это в себе, высказать - тогда, быть может, оставит. Я буду краток.
- Нет, лучше расскажите все в подробности.
- Это займет слишком много времени, да и не интересно все это.
Собственно, и рассказывать не о чем - все такое незначимое... И зачем я так
жил?! Зачем?! Зачем?!.. Ну ладно, рассказываю

* * *

Жил-был такой мальчик Миша, был он мальчиком мечтательным, воспитанным,
из хорошей семьи. Потом, уже много позже, он разглядывал свои фотографии тех
лет, и никак не мог себя узнать. Большие, наполненные ясным светом глаза;
казалось - это будущий великий человек, или поэт или изобретатель машины
времени, или архитектор, или создатель первого межгалактического корабля.
Куда исчез тот ясноокий мальчик Миша, с чего все началось? Он и не мог
вспомнить, с чего - кто-нибудь его подтолкнул, или он сам начал. Но где-то к
концу десятого класса, он вдруг обнаружил, что и пьет и курит, что поставлен
на учет в милицию за хранение наркотиков; что никакие науки его не
интересует, ничего он толком не знает, а в голове какая-то каша, какая-то
муть; и нет уж сил сосредоточиться и хочется только пить все больше и
больше. В школе - сплошные двойки. Жалкая, с настояния родителей попытка
поступить в институт - и надо же, в третий, какой-то задрапанный
институтишко поступил - кажется, родители выложили кому-то в приемной
комиссии. И вот Миша студент - ха! - не долго же он студентом пробыл.
Раздражало его учеба, на лекциях он либо спал, либо гулял - и пил все больше
и больше. Экзамены не сдал - из института вылетел, и загремел в армию. Об
армии рассказывать особенно нечего - не он один служил, не он один там гнил.
Да - завезли его в какую-то отдаленную часть, и подыхал он там сначала от
непосильных тягот "дедами" наложенных, а потом от скуки нескончаемой. На
последнем году питье сделалось его единственной радостью. Не помнил он
своего возвращения, не помнил дальнейших лет. Кажется, он где-то работал;
кажется, даже на каком-то заводишке, выполнял всякую подсобную работу;
выполнял, конечно же автоматически, так как и предназначена такая работа для
автоматов или для животных, но не для человека. Но он свыкся - однообразие
дней, месяцев, лет не раздражало его - он просто пил и пил; оглушал себя,
забывал. Жил незачем, просто двигался вперед по инерции, просто передвигал
свое тело по поверхности планеты; бредил, ругался, иногда и дрался, и все
пил, пил, пил... Так незаметно, незачем дошло до тридцати. В какой-то пьяный
посиделки дружки сказали, что надо бы ему жениться, да детей заводить, а то
и жизнь свою зазря проживет. И уже потом, в одиночестве, обхватив
раскалывающуюся с похмелья голову, он ужасался, что вот состарится и не
оставит никакого следа - и он решил жениться. Теперь он вспомнил, что