"Дмитрий Щербинин. Последняя поэма ("Назгулы" #3)" - читать интересную книгу автора

красоты этого дня, несмотря на то, что птицы звенят за окном и сами Серые
горы, полнятся восторженным синеватым сиянием - слезы заполняют глаза...
Милые, милые мои!..

* * *

Двадцать лет прошло с того дня, когда тело Вероники осталось без своей
хозяйки, и было принято землею, покрыто прекраснейшим, высоким холмом,
который всегда радовал своей спокойной, чистой красотой глаз; в холодные дни
дарил теплом, а в жаркие - прохладой. Двадцать лет минуло, как собравшиеся
на сечу, и закрученные в хаос войска разошлись по своим домам. Как вы,
должно быть помните, все выжившие герои моей повести направились в Эрегион.
Итак, минуло девятнадцать осень, и наступила двадцатая. Ежели за
белоснежными стенами Эрегиона поля только начинали очищаться от снегов, и
слабо журчали первые и немногочисленные робкие ручейки, то здесь весна уже
сияла, зеленела, распевала диковинными птицами, в полную силу. Вообще в
Эрегионе не бывает зимы - осень то подступает в октябре, все красится
листьями, шуршит, вздыхает печально, падает - затем несколько темных,
траурных дней леса стоят обнаженные, в сероватом сумраке; ну а после этих,
быстро промелькнувших дней, наступают дни стремительного, яркого
пробужденья, которые тем желаннее, и большим счастьем сердце полнят, что
составляют большой контраст с теми слезными днями.
Вот с одного из этих звонкопевных, солнечных дней, и позвольте начать
третью часть повествованья.

* * *

Это было на брегу довольно широкой реки, вода в которой была настолько
прозрачна, что и в тридцати метрах от берега видна была каждая, даже самая
маленькая водоросль на дне; видны были и радостные, стремительные стайки
разноцветных, ярко-чешуйчатых рыбок, которые то стремительно, то плавно, и
как бы задумчиво проплывали там. Из небесной, чистейшей глубины сиял
солнечный свет, однако - самого дневного светила не было видно, и, казалось,
что этот благодатный свет равномерно исходил со всего небесного купола. Этот
свет легко движущейся поверхности вод, и там, где только начинался
какой-нибудь водоворотик, или же небольшая волна переливалась - вспыхивал
приветливым, похожим на живой маяк, огоньком. Над рекой изгибался живой
мост - это было покрытое темно зеленым, плотным мхом широкое древо - ветви
росли только по бокам, колыхались удивительно длинными, почти совершенно
прозрачными листьями, верхняя же часть ствола была плоской - так что древо
идеально подходила на роль моста. Если перейти на другой берег, то там
высился, сиял лебединой белизной дворец государя Эрегиона Келебримбера. Это
было очень массивное сооружение, со множеством пристроек, однако - оно было
легко, грациозно как и все эльфийское; все линии словно бы пели, возносились
в небо, глядя на это сооружение, представлялось, что смотришь в мудрую
книгу, дух свой просвещаешь. И на том берегу и на этом, вздымались пышными,
похожими на лиственные облака кронами, деревья эльфийских парков. Казалось,
что - это плавно передвигающиеся, сплетенные из первой девственной зелени и
щедрого весеннего света, зовущие в себе искупаться эльфийские озера - и ими
тоже можно было любоваться без конца. Под этими кронами, словно колонны