"Андрей Щупов. Выхожу один я на рассвете... (эротико-фантастический триллер)" - читать интересную книгу автора

один, - в компании.
Рука моя поочередно выуживает из-под дивана яблочный
огрызок, вишневую косточку, пластмассовую крышечку от
пузырька.
- Ничего! Все на пользу... - бормочу я. - Старикан
шамкающий! Песок с зубками сыплется, а все туда же - с
девочками по кабакам...
Хотя, между нами говоря, это проблема века. Не девочки,
понятно, - зубы. Помню, было уже нечто аналогичное на одной
свадебке. Ему за сорок, ей около того, а подлецы свидетели
яблоко раздора им сунули - этакий средних размеров глобус.
Яблоко и так-то грызть неудобно - оно ж большое да еще на
нитке! - а когда зубки вставные или едва держаться, то дело
вовсе худо. В общем жених зубы в яблоко как вонзил, так и
понял: обратно не вытащит. Хорошо, догадался, находчивый -
прямо как Македонский, - вынул из кармана ножичек и раскромсал
чертов плод пополам. Дескать, жить будем при полном плюрализме
мнений. Тем и невесту спас, - она тоже подозрительно
смущалась, не спешила откусывать...
Перепачкавшись в пыли, зуб я в конце концов нахожу.
Вернее, помогает Агафон. Протез сам прыгает в ладонь, а я
поднимаюсь на ноги. Кое-как сполоснув коронку под краном,
водружаю дезертира на прежнее место, осторожно трогаю
указательным пальцами. Вроде ничего. Если не жевать ирисок,
сойдет. По крайней мере на сегодняшний вечер.
Репетируя, я улыбаюсь перед трюмо. Зуб ведет себя
безупречно, прочно сливаясь с соседями, видя грудь третьего
справа и слева, особенно не кособочась, почти не шатаясь. Я
удовлетворенно вздыхаю. Так-то, брат! Строй - он красив
однообразием, а всякие там хиханьки и хаханьки на время
придется забыть. Слова цедить скупо, слюной циркать редко - и
ни в коем случае не прибегать к вульгарному ржанию! Жвачка,
пение и ореховая скорлупа категорически возбраняются!
Я подмигиваю хитроману в зеркале, про себя отмечаю, что
не очень-то он и стар. Всего-то двадцать девять. Даже не
тридцать и тем более не сорок. Можно сказать, двадцать с
хвостиком. Хвостик в девять лет - он тоже всего-навсего
хвостик. А пассии моей сегодняшней ровнехонько девятнадцать.
Переходной возраст, муки взросления и все прочие сопутствующие
радости. Ибо когда человеку маячит третий десяток - это
трагедия, а когда не за горами сороковник - это всего-навсего
печаль, казус местного значения и не более того.
В дверь коротко звонят, я бегу открывать, хотя делать сие
не рекомендуется. Мальчик, стоящий на пороге, приветливо мне
улыбается и довольно умело проводит боксерскую двойку. Слева в
печень и правой в челюсть. Призадумавшись о постороннем, я
обморочно лечу на пол. Прикладываясь затылком к паркету,
слышу, как Агафон дублирует мое падением шумным "бумом".
Дурачок! Он полагает, что это игры, а разве ж в такое
играют?