"Андрей Щупов. Роман о Hoe" - читать интересную книгу автора

стена дома, как неустойчиво покачивается свод. Ныли веки,
пульсировало под темечком, и ему вдруг подумалось, что на
самом деле он вовсе не на земле, а в глубоком колодце, как
какой-нибудь Бумбараш, и небо вовсе не небо, а темный люк,
перекрывший выход к свету и солнцу.
Стало совсем грустно. Открывать в тридцать с копейками
немудреные истины вроде той, что мир - всего-навсего колодец,
- занятие из невеселых. Потому что следом приходит другая
безрадостная мысль - о том, что из означенного колодца рано
или поздно придется выбираться - толкаясь ногами от скользких
стен, руками перебирая ненадежную бечеву.
Жалюзи сомкнулись, веки встали на место, точно
вправленная челюсть.
"Глупости! - успокоил себя Башенкин. - Просто я не тем
закусывал. Не рыбой надо было, а пельмешками. Непременно -
пельмешками! Рыбные мысли - совсем не те, что пельменьи.
Другая суть, иная стать. Скользкие, верткие, неудобоваримые, а
зачем такие нужны человеку?"
Он шагнул к дверям и, разумеется, подскользнулся.
Наверное, на собственных рыбьих мыслях.
"Я совсем пьяный. Странно... - Ной ухватился за косяк и
тяжело вздохнул. - А мыслю, между тем, как трезвый. Может, это
неспроста? Может, я особенный?.."
Оплодотворенное зернышко лопнуло, выпростав проворный
побег. Бамбуковым стремительным лучиком идея пошла прорастать
в Ное, наполняя чем-то доселе непривычным - скорее приятным,
нежели пугающим.
"Раз я не пьянею умом, - продолжал он рассуждать, - раз
способен думать о глобальном, что-нибудь это, верно, да
значит. Ведь я - это я, а многие ли это понимают? В конце
концов я не просто я, я - Ной. А Ноев на земле было во все
времена негусто? Люди знают одного-единственного, а я... Я
знаю двух единственных..."
Смех родился непроизвольно, и в унисон Ною тотчас
рассмеялся выбравшийся подышать гость.
- Здорово, да? Как оно все!.. - коллега описал руками
подобие круга и торопливо впился пальцами в неподатливые
пуговицы ширинки. - Эх, не успею!.. Или успею?..
Пальцы коллеги лихорадочно мельтешили.
- Говорил ведь жене вшить молнию! Эх!..
Ной посмотрел на него снисходительно. Их веселили
совершенно разные вещи.


Глава 2

Решение было принято, незримая печать беззвучно припала к
первому клейкому листу нутряной поросли. На следующий день
Башенкин стал подавать руку сугубо избирательно.
- Чего ты? - удивился Жорик, не главбух и не начальник,